Танзания заявила, что ее запрет на необработанные танзаниты весом свыше 5 каратов помог разрушить планы иностранных компаний, рассчитывавших на поставки из этой страны.
Алли Самадже (Ally Samaje), исполняющий обязанности специального уполномоченного по полезным ископаемым в стране, в беседе с информационным агентством Rough&Polished на полях ярмарки драгоценных камней Arusha Gem Fair, состоявшейся в конце прошлого месяца, опроверг высказывания дилеров о том, что этот запрет на экспорт сырья якобы стимулировал контрабанду.
Он также сказал, что данный запрет помогает стране резко активизировать свою работу по добавлению стоимости, что, в свою очередь, должно вызвать рост поступлений от налогов.
Самадже также говорил о добыче алмазов в стране и о трудностях, создаваемых незаконной горной добычей, из-за чего компания Richland Resources вынуждена была уйти из страны.
Можете ли вы пролить свет на добычу алмазов в Танзании?
Что касается алмазов, у нас в Танзании есть один крупномасштабный рудник, расположенный в области Шиньянга. Этот рудник [алмазный рудник Уильямсон (Williamson)] работает там в течение долгого времени - с 1940-х годов. Он все еще эксплуатируется, и им совместно управляют правительство и Petra Diamonds, компания из ЮАР.
Правительству принадлежит 25-процентная доля, а компании Petra – 75 процентов. Добываемые там алмазы продаются на аукционах. После оценки алмазов нашими официальными лицами их затем отправляют в Антверпен, где проводится специальный аукцион алмазов. Если покупатели хотят приобрести алмазы, произведенные на руднике, они должны знать дату проведения аукциона. Обычно аукционы проводятся два раза в месяц, если есть достаточно продукции, но если ее мало, то аукцион проводится раз в месяц.
У нас также есть рудник среднего масштаба Эль-Хиллал Минерэлз (El-Hillal Minerals). На нем тоже добываются алмазы, но не в таком количестве, как на Уильямсоне. Этот рудник не продает свои алмазы, как Petra Diamonds, хотя там тоже хотят это делать. Алмазы с Эль-Хиллал Минерэлз могут продаваться любому лицу, заинтересованному в их покупке, после того, как государственные работники проведут оценку камней.
Сейчас у нас также есть алмазы, поступающие от мелких алмазодобытчиков. У нас есть три участка добычи алмазов в Танзании, это Нямваре (Nyamware) в районе Кахама, Маганзо (Maganzo) в районе Кишапу и Мабуки (Mabuki) в районе Мисунгви.
Как видно на этой ярмарке, есть группа мелких алмазодобытчиков, которые выставили алмазы с Маганзо, и если покупать алмазы у них, то нужно ехать на те участки.
Ваше правительство проводит аукцион конфискованных алмазов, золота, танзанита и других драгоценных камней, который, как вы сказали, самый большой за все время. Не беспокоит ли это вас с точки зрения нелегальной горной добычи?
Конфискация полезных ископаемых является одной из инициатив, осуществляемых нами в попытке искоренить контрабанду, потому что люди должны бояться так поступать. Кроме изъятия, мы также арестовываем правонарушителей, чтобы они боялись заниматься контрабандой.
Компания Richland Resources, ваш предыдущий партнер в TanzaniteOne, покинула страну, чтобы сосредоточить свое внимание на горной добыче в Австралии из-за нелегальной горной добычи, осуществлявшейся на ее участках. По мнению компании, правительство не смогло обеспечить безопасность в соответствии с имевшимися договоренностями. Что вы сейчас делаете для ограничения незаконной горной добычи?
Просто необходимо привлекать к суду тех, кто совершает правонарушения и проникает через границу на чужие участки. Обычно мы ведем наблюдение и смотрим, кто пересек границу, добиваясь, чтобы они вернулись туда, где должны работать. Проблема заключается в том, что, вернувшись на свои участки, после нескольких дней ведения добычи они снова пересекают границу, а некоторые попадают на участки, которых не достигли другие добытчики, и вы не можете узнать, где они. Это долгая история, которую не расскажешь в этом интервью, так как это имеет историческую основу. Даже то, как выдают лицензии мелким добытчикам на их участках, имеет историческую основу, породившую эти проблемы.
Не могли бы вы кратко рассказать нам об этих исторических аспектах, о которых вы упомянули?
Добытчикам выделяли участки размером 50 x 50 метров, и в пределах этого 50-метрового блока добычу могли вести три человека. Когда мы пытаемся убедить их создать что-то вроде совместного предприятия и вести добычу в рамках одной компании, они отказываются. Это усложняет вопрос и приводит к тому, что мелкие добытчики пересекают границу, заходя не только на участок компании TanzaniteOne, но и на участки друг друга. Поэтому мы им говорим, что раз уж вы заставили правительство выделять участки таким образом, то ограничивайтесь своим блоком. Не пересекайте границу на другие блоки. Другие блоки хорошо спланированы и механизированы, поэтому если там будет вестись нелегальная добыча, их хозяева изменят свои планы. В этой связи добытчики даже создали некоторый комитет, который обычно разрешает споры. Пусть они продолжают это, но они не должны пересекать границу чужих блоков.
Правительство ввело запрет на экспорт танзанита весом свыше 5 каратов…
Запрет все еще существует, танзанит весом свыше 1 грамма нельзя экспортировать без огранки, и вам могут разрешить экспортировать только во время ярмарки драгоценных камней, как эта (Arusha Gem Fair, которая состоялась в конце апреля). Поэтому после ярмарки снова будет действовать запрет, и обычно закон предусматривает, что любые полезные ископаемые, приобретенные здесь, а не в другом каком-то месте, могут экспортироваться, несмотря на запрет, если специальный уполномоченный выдаст на это подтверждение.
Так какую же выгоду получила Танзания от этого запрета?
Этот запрет предназначен для того, чтобы убедиться, что мы способствуем работе по добавлению стоимости. Если вы видели стенды, там много ограненных драгоценных камней, поэтому мы хотим расширять эти виды деятельности. Мы хотим убедиться, что, когда мы этого достигнем, у нас повысится занятость и будет получена добавленная стоимость для полезных ископаемых, а это означает, что мы будем продавать свою продукцию по более высокой стоимости и в казну будет поступать больше налогов. Даже те центры, которые проводят огранку и полировку камней, будут платить налоги, поэтому мы ожидаем, что большую выгоду получат и те, кто будет занят в этом виде деятельности. Если у кого-то есть навыки и умения по огранке и полировке, тот может создать свой собственный центр, потому что оборудование для огранки и полировки стоит не так уж дорого, в диапазоне от $2 000 до $5 000 - даже отдельная семья может позволить себе это. Мы создали геммологический центр по танзаниту, и он оснащен всем необходимым оборудованием. Мы будет выходить на уровень производства ювелирных изделий, и поэтому мы также стараемся сделать его филиалом Таиландского геммологического института (Thailand Gemological Institute).
Некоторые дилеры говорят, что запрет стимулирует контрабанду, а не уменьшает ее. Каково ваше мнение?
Вы могли встретить людей, которые говорят, что этот запрет усилил контрабанду драгоценных камней, но мы знаем и причину таких разговоров – дело в том, что своим запретом мы душим иностранные предприятия, находящиеся за пределами страны. Мы определенно вынуждены бороться с этим давлением, потому что есть некоторые хорошо известные люди, которых использовали и используют для получения необработанного танзанита из нашей страны, и они вынуждены бороться за то, чтобы получить сырье.
Некоторые местные добытчики драгоценных камней задаются вопросом, почему вы берете с них роялти. Что вы на это ответите?
Роялти сохранится и не будет меняться. Оно одинаковое повсюду. Роялти взимается с тех, кто экспортирует полезные ископаемые. Лицо получает привилегию, что касается экспорта полезных ископаемых, и должно дать что-то взамен, чтобы те, кто не имеет привилегии, могли получить от этого пользу. Поэтому роялти является самым простым способом для таких стран, как наша, где люди неохотно платят налоги. Роялти является единственным источником поступлений, который мы имеем без огромных усилий по контролю за ним.
Каков у вас размер роялти от горной добычи?
Роялти составляет 5 процентов на сырые драгоценные камни и 1 процент на ограненные драгоценные камни.
Мэтью Няунгуа, шеф-редактор Африканского бюро, Rough&Polished
