Роберт Оуэн-Джонс (Robert Owen-Jones) из Австралии вступил на пост председателя Кимберлийского процесса (Kimberley Process) на фоне напряженности в отношениях между гражданским обществом и Объединенными Арабскими Эмиратами, которые в прошлом году председательствовали в организации, осуществляющей надзор за алмазами.
Коалиция гражданского общества бойкотировала руководство ОАЭ, обвиняя его в поощрении проникновения на рынок конфликтных алмазов.
Эта коалиция также называла ОАЭ «слоном в посудной лавке», и председательство этой страны объявлялось достигшим «красной черты», в то время как ее этические нормы ставились под сомнение.
Но новый председатель Кимберлийского процесса (КП) заявил в беседе с корреспондентом Rough&Polished Мэтью Няунгуа на полях конференции по вопросам горной добычи African Mining Indaba, состоявшейся в Кейптауне в начале февраля, что он хочет снова видеть участие гражданского общества во встречах в этом году.
Объявив о своем намерении осуществлять председательство «открыто», Джонс сказал, что вопросы, не касающиеся КП, не должны оказывать отрицательное влияние на деятельность организации, выполняющей надзор за алмазами.
Он сказал, что КП является организацией, основанной на консенсусе, и недопустимо, чтобы мнение отдельного человека доминировали над мнением других.
Новый председатель КП также говорил о необходимости иметь постоянный секретарит КП, о финансировании в первую очередь стран, испытывающих трудности с участием во встречах КП, а не гражданского общества.
Он также выразил свое мнение о трансфертном ценообразовании, расширении определения «конфликтных алмазов» и о синтетических бриллиантах, наряду с другими вопросами.
Что станет основными задачами для Кимберлийского процесса, которые будут решаться во время вашего руководства?
Может быть, я перефразирую ваш вопрос, и скажу, каково будет мое видение этого года, потому что задачи, стоящие перед председателем, по большому счету одни и те же, где бы вы ни председательствовали, поэтому председатель какого-то процесса является, своего рода, председателем, который организует работу и обеспечивает достижение результатов в конце года. Я был председателем многих организаций до этого, Мэтью, правда, не знаю, известно ли вам об этом: по изменению климата, Всемирного банка (World Bank) и ОЭСР, G20, многих! Реальные задачи, которыми вы занимаетесь, и методы, которыми вы пользуетесь, требуют квалификации. Мое представление о Кимберлийском процессе двоякое, что касается моего председательства. Первое: я действительно хочу сосредоточить свое внимание на улучшении исполнения. То, что Кимберлийский процесс смог сделать за последние 13 лет, действительно замечательно, принимая во внимание то, что мы почти избавились от конфликтных алмазов, поэтому сейчас самое время посмотреть, если ли способы для совершенствования…, можем ли «мы повысить безопасность сертификатов»? Можем ли мы посмотреть, например, на то, «предоставляет ли нам технология блокчейнов возможность какого-то совершенствования»? Я очень открыт, и я бы хотел провести обсуждение этого вопроса. Мое второе основное намерение на этот год – сделать эффективный анализ Кимберлийского процесса, председателем которого я собираюсь быть. Председательство, вы, вероятно знаете, передается каждый год в течение уже многих лет, и этот год один из таких лет, поэтому многие из моих усилий будут направлены на это. Вообще, мне хочется, чтобы Кимберлийский процесс действовал эффективно, устойчиво и нормально, поэтому я хочу, чтобы каждый чувствовал себя очень комфортно, участвуя в этом процессе. Я не хочу, чтобы кто-то чувствовал, что есть настроенность против них или что они нежелательны. Это большой открытый многонациональный процесс, и я собираюсь осуществлять свое председательство очень прозрачно, открыто, здесь нет секретов или скрытых повесток дня, нет, например, австралийской повестки дня, которую я пытался бы продвигать прежде всего. Я являюсь председателем для всех.
Так что, под вашим руководством мы увидим более жесткий надзор с целью предотвращения проникновения нелегальных алмазов в цепочку поставок?
Вот вы, Мэтью, говорите о сравнении. Я бы сказал, что я буду проявлять бдительность, и Процесс должен проявлять бдительность. В мои задачи как председателя не входит сравнивать себя с предыдущими председателями… Я могу говорить только о своей собственной работе, поэтому я буду относиться к вопросам очень серьезно, и в этом заключается роль председателя, и это является задачей Процесса. У нас, очевидно, есть рабочая группа, которая занимается этим, и ее участники получат мою полную поддержку с тем, чтобы они могли обращаться по поводу любой озабоченности.
В прошлом году наблюдалась напряженность между гражданским обществом и бывшим тогда председателем КП Ахмедом бин Сулайемом (Ahmed Bin Sulayem). В чем, на ваш взгляд, должна заключаться роль гражданского общества в движении вперед?
Итак, гражданское общество играет … важную роль в Кимберлийском процессе наряду с правительствами и отраслью. Мы сообща добились, чтобы торговля «кровавыми алмазами» почти полностью прекратилась, поэтому гражданские общества имеют очень важное значение. Я, конечно, надеюсь и ожидаю, что гражданское общество будет принимать участие во встречах в этом году, и я хочу услышать их мнение о том, как мы можем усовершенствовать Кимберлийский процесс с помощью их обзоров. Они открыто заявили, что у них есть проблемы с некоторыми участниками в Кимберлийском процессе. Мое мнение заключается в том, что невозможно добиться … результатов без полной вовлеченности в работу, поэтому я хочу, чтобы они вернулись и принимали участие.
Считает ли вы, что существует угроза общественному доверию к КП, принимая во внимание разлад между гражданским обществом и предыдущим председателем?
Трудно судить о том, что такое общественное доверие. Вот о ком вы говорите? Вы говорите о доверии потребителей в Бельгии или вы говорите о доверии деревенских жителей в Либерии? Я считаю, что это доверие выражается в приверженности и серьезности, которые проявляют участники Процесса, поэтому участвующие правительства и участники отрасли так сильно на этом сосредоточены и уделяют этому так много внимания. Меня очень сильно впечатляет приверженность людей этому Процессу. Я ожидаю, что гражданское общество по-прежнему осознает, что мы говорим о процессе сертификации материала, … вопросах, находящихся в рамках мандата Процесса. [Также] существуют вопросы, которые люди хотели бы вынести на рассмотрение Процесса, и это две очень разные вещи, поэтому, как нам всем известно, у некоторых людей есть озабоченность по поводу вопросов, не касающихся Процесса, в отношении некоторых участников Процесса, и я считаю, это касается скорее бизнеса, а не Процесса. Так что дела в Процессе идут очень хорошо, и я считаю, что [он] очень стойкий и здоровый, и я был очень впечатлен качеством работы групп, составляющих обзоры, и команд, собирающихся исследовать проблемы, поэтому я думаю, что Процесс, фактический процесс сертификации материала, работает очень и очень хорошо, и мы можем быть очень твердо уверены в том, что он работает хорошо.
Гражданское общество также призывало к расширению определения «конфликтных алмазов», чтобы оно включало вопросы прав человека. Каково ваше мнение по этому вопросу?
Когда мы проведем анализ этого года, а это открытый анализ, люди смогут предложить, что им хочется. Меня совсем не удивит, если ряд стран и делегатов и даже гражданское общество предложат такие вопросы, как внесение изменений в определение с целью расширения понятия и т. д., и мы обсудим это. Я хочу говорить обо всех вопросах, которые поднимают люди, с точки зрения «будет ли КП работать лучше или нет, если мы сделаем это?». В конечном счете, любые решения, которые мы как Кимберлийский процесс принимаем - это решения, принятые на основе консенсуса, поэтому вы не просто принимаете чью-то точку зрения, вы должны выслушать точку зрения каждого, и мнение о том, можем ли мы внести или не внести изменения в определение, будет зависеть от соглашения между всеми нами в равной степени, поэтому мы и являемся организацией, работающей на условии консенсуса.
Как председатель КП, считаете ли вы, что бриллианты должны быть включены в мандат КП?
В настоящее время мандат КП очень определенный, и он сосредоточен на алмазах, и, конечно, как председатель, я буду проводить анализ процесса в этом году, в ходе которого посмотрю на способы, с помощью которых мы сможем повысить эффективность и действенность Кимберлийского процесса. В мою задачу не входит расширение мандата, но все можно обсуждать, поэтому, если страны или делегаты решат, что это «вопрос, который нам нужно будет обдумать», то я, конечно, согласен провести такое обсуждение. [Но] это интересный вопрос, очень значимый, и я знаю, что это то, чему некоторые группы, например, Всемирный алмазный совет (World Diamond Council, WDC), уделяют много внимания, и я считаю, что это очень интересно. Это то, что нам следует обсудить, потому что в этом вопросе важное значение имеет то, что мы должны поддерживать потребительское доверие к алмазам и бриллиантам и к стоимости бриллиантов, и это имеет такое важное значение для Африки. Мне нет нужды говорить вам, что так много людей заняты в этой отрасли и отрасль должна работать не только для больших алмазодобывающих компаний, как Rio Tinto, De Beers или АЛРОСА. Она должна работать также в интересах некрупных производителей алмазов, а алмазодобытчики на аллювиальных месторождениях и старатели тоже являются частью этой отрасли, поэтому мы должны приложить все силы, чтобы сохранить систему, позволяющую им продавать свою продукцию таким образом, чтобы потребители ювелирных изделий имели уверенность, поэтому для меня назначение Процесса заключается в этом, а люди могут предлагать другие вопросы, но мы должны сохранять саму основу этого Процесса очень и очень надежной и защищенной…
Будет ли трансфертное ценообразование первым пунктом повестки дня во время вашего председательства?
Трансфертное ценообразование не является основным вопросом мандата Кимберлийского процесса. Это все-таки то, к чему некоторые стороны очень серьезно относятся, и ясно, что к этому серьезно относится и гражданское общество, но Кимберлийский процесс занимается не этим. Тем не менее я очень открыт для обсуждения этого вопроса. В последнем году ОАЭ провели ряд специальных встреч для обсуждения вопроса трансфертного ценообразования. Я лично считаю, что много вопросов, которые рассматривались на специальных встречах, были полезными и интересными. ОЭСР проводит некоторую очень интересную работу в этой области, поэтому я полностью готов продолжить обсуждение в виде специальных встреч. Так что этот вопрос не входит в сам Кимберлийский процесс, а является предметом обсуждений, которые также можно проводить.
Некоторые призывают к пересмотру минимальных требований и независимым оценкам третьей стороной вопроса соответствия требованиям. Каково ваше мнение на этот счет?
Я думаю, что слово «минимальные» не очень подходящее слово. Я знаю, что это слово мы используем в официальном техническом смысле, но оно означает, что у нас имеется набор требований КП. В этом случае «минимум» означает, что все должны выполнять это требование, и несомненно, что в связи с национальными обстоятельствами, некоторые страны предъявляют у себя более высокие требования, чем все остальные, поэтому я считаю, что совершенно нормально постоянно рассматривать эти требования. И мы просим наших участников о том, чтобы были вопросы, которые нам также следует обсуждать, но будем ли мы повышать требования или понижать, или изменять их – это отдельный вопрос. Я буду, конечно, считать, что обсуждение вопросов является естественным делом, но я хочу убрать ощущение, что «минимальные» означает, что они недостаточно хорошие. Я считаю, что сейчас мы просим наших участников именно об этом, а вот будем ли мы менять их потом - это должно решаться на основе консенсуса с участием каждого…
В прошлом году актуальным был вопрос о том, что алмазы ЦАР проникают в Камерун. Каковы ваши комментарии по этому вопросу?
Я разделю этот вопрос на две части. Во-первых, я поздравляю ЦАР за упорную работу по повторной сертификации некоторых из своих регионов для экспорта. Обзорные миссии, работавшие в ЦАР, насколько я знаю, подходили очень строго, и на меня произвел впечатление уровень совместной работы и усилий, которые приложило правительство ЦАР, и я бы хотел, чтобы мы еще посмотрели, можем ли мы повторно сертифицировать некоторые из их регионов - очевидно, что алмазы не только в ЦАР, но и во всей Африке являются огромным источником доходов и обеспечивают занятость. Поэтому, если мы сможем повторно сертифицировать ЦАР, думаю, это будет хорошо, но, конечно, страна должна отвечать жестким стандартам, которые будут применяться. Поступающие сейчас сообщения о том, что часть алмазов в Камеруне может иметь происхождение из ЦАР, определенно являются вопросом, который мы продолжим очень пристально отслеживать. У меня перед собой нет цифр, но, насколько я помню, в 2015 году из Камеруна было продано 2 200 каратов алмазов, так что это небольшой объем торговли. Мы будем пристально отслеживать этот вопрос…
Мы знаем, что мандат КП предназначен для надзора за горной добычей и торговлей алмазами, но мы также наблюдаем распространение синтетических алмазов, и некоторые из них появляются в партиях под видом природных алмазов. Следует ли КП участвовать в мониторинге изготовленных человеком бриллиантов, чтобы их не смешивали с природными камнями?
Позвольте мне дать несколько комментариев в связи с этим. Итак, первое - в синтетических бриллиантах ничего плохого нет. Если люди хотят производить искусственные бриллианты и продавать их как искусственные бриллианты, то это вполне законное занятие для компаний, совершенно законный бизнес. Существует легальная торговля синтетическими камнями. Как вы знаете, качество синтетических камней продолжает повышаться, и они не отличаются от природных бриллиантов, если не проводить проверку. Поэтому, если есть, например, синтетические бриллианты в ваших часах, и они продаются как таковые, то это совершенно нормально. Не нормально несколько вещей: 1. Если вы берете синтетические бриллианты и примешиваете их в партию природных бриллиантов в попытке получить более высокую цену за ваши синтетические бриллианты – поскольку они не природные, а природные бриллианты имеют более высокие цены, - то это мошенничество. Это мы никогда не сможем поддерживать, и это подрывает доверие людей к цепочке поставок алмазов и бриллиантов. Как я считаю, прекрасно то, что крупные биржи в мире внедряют машины, проверяющие бриллианты категории «меле» на наличие синтетических бриллиантов, вводимых в торговлю незаконно. Я полагаю, что, хотя люди и опасаются этого, похоже, что существует мало свидетельств тому, что это представляет большую проблему. Я считаю, что это может случаться, но это не является большой проблемой. При вбросе их в цепочку поставок наступает момент, когда вы получаете партию алмазов, проводите их огранку и полировку, и они выходят из области действия КП, но возникает риск мошенничества и риск отмывания денег, и по существу, это такой же риск, который возникает при торговле нелегальными алмазами и бриллиантами, которая подпитывала раньше конфликты, поэтому я собираюсь проводить специальные встречи для обсуждения синтетических алмазов.
Вероятно, мы проведем такое обсуждение на своей первой встрече Кимберлийского процесса в мае. Я все еще думаю над характером обсуждений, которые у нас будут, но производителям алмазов, я считаю, следует подумать о том факте, что у нас есть хороший процесс сертификации природных алмазов, а тут существует продукт без сертификационного процесса, который потенциально может стать проблемой. Поэтому у нас есть область, где проводится сертификация, и есть область, где она не проводится, и нам необходимо обсудить этот вопрос.
Затем существует третий вопрос, по которому я как председатель не должен выражать мнение, но я выскажу свое личное мнение: меня не волнует работа по маркетингу, которую проводят некоторые компании по поводу синтетических бриллиантов, заявляя о том, что «вы можете быть уверены, что ваш синтетический бриллиант не связан с конфликтами, потому что это синтетический бриллиант». Это совершенно конфронтационная манера проведения маркетинга, и я не уверен, что синтетическим бриллиантам в конечном счете правильно преподносить себя таким образом, потому что мы говорим о продукте, который требует огромного количества энергии для его производства, и мне нетрудно представить, что люди начнут говорить: «На самом деле вы ведете речь не об экологически безопасном продукте - какова цена парникового эффекта от ваших синтетических камней и т. д. и т. п.?». Но, как я уже сказал, в качестве председателя я не должен иметь мнения на этот счет. Вместе с тем я считаю, что для отрасли, которая имеет столь важное значение для занятости людей в Африке, а также в России, Австралии и других местах, … деятельность людей, которые ставят под удар занятость в той же Африке таким вот образом, не совсем полезна. Поэтому, как я считаю, и возникают опасения. Я не думаю, что буду обсуждать этот вопрос, но ясно, что это не [этично]. Впрочем, люди могут обсуждать вопрос этичности такого рода маркетинга.
Как вы оцениваете участие России в Кимберлийском процессе?
Россия очень сильно поддерживает Кимберлийский процесс, и я тепло приветствую участие России. Компанию АЛРОСА, явно являющуюся крупнейшим производителем алмазов в России, следует поздравить за уровень ее поддержки КП. На мой взгляд, очень обнадеживает то, что президент Всемирного алмазного совета Андрей Поляков является вице-президентом АЛРОСА. Он потрясающий человек и проводит колоссальную работу как для АЛРОСА, так и для Всемирного алмазного совета. На меня произвело впечатление качество российского участия в Кимберлийском процессе и лидерство, которое проявляет Россия в смысле участия компании АЛРОСА. Поэтому компанию АЛРОСА следует поздравить, а также очень приятно видеть их нынешнее участие. Я считаю очень хорошим сигналом для Африки то, что наблюдается такое большое участие со стороны производителей природных алмазов за пределами Африки. Rio Tinto, конечно, тоже проявляет приверженность Кимберлийскому процессу как крупный производитель природных алмазов в Австралии и Канаде. Поэтому не только De Beers, но и эти крупные производители природных алмазов полностью привержены оказанию поддержки Кимберлийскому процессу, и я считаю, что это грандиозно.
В прошлом году были призывы к созданию целевого фонда с участием многих доноров для финансирования неправительственных организаций в рамках КП. Каково ваше мнение по этому вопросу?
Это предложение было сделано ОАЭ, и они сделали его как раз перед пленарным заседанием в прошлом году. Оно будет одним из тех вопросов, которые мы будем рассматривать в обзоре работы, поэтому не было времени как следует рассмотреть его на пленарном заседании в Дубае, и страны выскажут свое собственное мнение. Как председатель, я не могу высказывать мнение, поэтому я приму мнение сторон, должен ли быть этот целевой фонд или нет. Этот вопрос должны решить стороны. Австралия, которая выступает отдельно от меня в том смысле, что будет представлена австралийской делегацией, выскажет свое мнение об этом отдельно. Вопросы, которые я буду рассматривать в связи с этим, это естественные вопросы, например, если у вас будет целевой фонд для финансирования участия гражданского общества, то не должны ли вы иметь целевой фонд прежде всего для поддержки участия представителей правительств из стран, которым очень трудно участвовать в Кимберлийском процессе? Поэтому я, естественно, сочувствую некоторым из западноафриканских стран, у которых не было финансовых ресурсов для участия, и я считаю, что организации, в которых я председательствовал ранее - например, основной комитет по соглашению об изменении климата, - имели целевой фонд в их ситуации для менее развитых стран, и это помогает им приезжать и принимать участие в работе. Для меня это задача номер один. Мы не имеем целевого фонда в работе по изменению климата для гражданского общества, и, похоже, у них нет проблем с тем, чтобы приезжать. Я просто говорю, что ставлю вопрос о том, «как это делать и с какой целью»? Но мы посмотрим, поскольку у нас будет открытое обсуждение данного вопроса по мере нашего движения вперед. Опять же как председатель я занимаю нейтральную позицию,… но отчасти в мои задачи входит ставить оперативные вопросы.
В конце прошлого года поступило предложение о том, что КП необходимо иметь постоянно действующий секретариат. Каково ваше мнение на это счет?
В настоящее время у нас есть секретариат, но это больше секретариат на добровольных началах, поэтому «как сделать его профессиональным и постоянным»? Я считаю это интересным вопросом и думаю, что это вопрос, которым я определенно займусь в рамках анализа и буду приглашать людей подумать над тем, что … многие многонациональные учреждения имеют постоянные секретариаты, и они помогают сгладить переход от одного изменения к другому, они делают … некоторые вещи, которые некоторым председателям сделать трудно.
Будет ли это большой секретариат?
Не думаю, что нам нужен большой секретариат, но вопрос хороший – какой размер является подходящим? Это должна быть просто группа из трех или четырех человек. Роль секретариата ясна. Он будет работать как любой другой секретариат в многонациональном учреждении. Существуют крупные многонациональные учреждения, например, G20, которые не имеют секретариата. Я думаю, что в этом случае, вероятно, его лучше создать.
Каковы отношения между КП и ООН?
Так как КП родился по рекомендации Совета безопасности ООН, поэтому уже существует взаимосвязь сама по себе, но это не официальные организационные отношения, так что я считаю, когда мы думаем о секретариате, нам нужно думать о том, где будет располагаться этот секретариат, и я считаю, есть смысл связать его с ООН. Я изучу этот вопрос, так что именно над этими вопросами стоит подумать в ходе этого анализа.
Мэтью Няунгуа, шеф-редактор Африканского бюро, Rough&Polished
