Автор: Эд Стоддард (Ed Stoddard)
(dailymaverick.co.za) - Это вопрос на 8 триллионов рандов: как продолжить раскрытие огромного потенциала южноафриканской промышленности металлов платиновой группы (МПГ).
«Основное внимание уделяется реализации крупнейших в мире ресурсов МПГ через развивающиеся рынки, что способствует росту сектора добычи МПГ. Это добавит экономике Южной Африки около 8 триллионов рандов к 2050 году и еще около 1 миллиона прямых и косвенных рабочих мест», - заявил Роджер Бакстер (Roger Baxter), генеральный директор Minerals Council SA, в ходе презентации на Дне индустрии платиноидов (PGMs Industry Day), организованном Resources 4 Africa в Йоханнесбурге 28 марта.
Любой экономический или бизнес-прогноз, рассчитанный до 2050 года, нужно воспринимать с большой долей скептицизма. Но даже с учетом неопределенности долгосрочных прогнозов спроса на МПГ и их будущей роли в мировой экономике совершенно очевидны две вещи.
Во-первых, МПГ являются «зелеными металлами», которые потребуются для перехода на «зеленую» энергию. «Зеленые металлы» - это новый термин, появившийся благодаря деятельности по декарбонизации - обезуглероживанию - с целью остановить изменение климата, связанное с использованием ископаемого топлива. Это говорит о простом факте, для многих имеющем иронический смысл, что этот переход невозможен без горной добычи.
Одной из основных областей применения МПГ в мировой экономике с 1970-х годов было изготовление автокатализаторов, которые превращают выхлопные газы из углеводородов и монооксида углерода в менее вредные газы.
Они были ключевым компонентом в ограничении выбросов от автомобилей, их использование определялось такими нормами, как Закон США о чистом воздухе, подписанный Ричардом Никсоном в 1970 году - еще одна эпоха, когда даже президенты-республиканцы серьезно относились к науке об экологических проблемах.
Такие инициативы изначально были направлены на борьбу со смогом и загрязнением воздуха, и, как отмечалось в презентации Совета по полезным ископаемым (Minerals Council), выбросы твердых частиц от одного автомобиля, проданного в начале 1970-х годов, эквивалентны выбросам от 100 автомобилей, проданных в 2021 году, что фактически на 99% меньше, и в большой мере это произошло за счет применения МПГ.
Тем не менее, автомобильный транспорт остается основным источником выбросов парниковых газов. По данным Агентства по охране окружающей среды США (Environmental Protection Agency, EPA) (также созданного Никсоном), на транспорт в 2020 году приходилось 27% таких выбросов в США.
В области энергетического перехода МПГ играют несколько ролей. Они являются критически важным компонентом «зеленого» водорода, производимого в электролизерах с использованием возобновляемых источников энергии, которые играют ключевую роль в декарбонизации тяжелой промышленности и повседневной деятельности, связанной с бытовой техникой.
«МПГ уже играют решающую и растущую роль в глобальном энергетическом переходе к нулевым выбросам углекислого газа. По меньшей мере 30 стран разработали или разрабатывают водородные стратегии по декарбонизации своей экономики», - отметил Бакстер в своем выступлении.
«Сочетание «зеленого» водорода, вытесняющего природный газ, и электромобилей на топливных элементах (FCEV), вытесняющих автомобили с двигателями внутреннего сгорания, может привести к чистой экономии углекислого газа до 11% объема, являющегося целью, которая должна быть достигнута к 2030 году согласно Парижскому соглашению (Paris Agreement). Годовой спрос на платину в 2030 году со стороны FCEV и электролизеров в размере от 1,6 млн унций до 2,4 млн унций обеспечивает возможность роста для Южной Африки - крупнейшего источника первичной платины - на уровне от 34% до 51% к 2030 году по сравнению с текущим базовым показателем в 4,7 млн унций».
МПГ также необходимы для водородных топливных элементов, чистого способа доставки энергии. А технология протонообменной мембраны (PEM) на основе МПГ может использовать возобновляемые источники энергии, такие как солнечная энергия.
Примеров всего несколько, и, возможно, «сообщения о смерти» двигателя внутреннего сгорания преждевременны.
Во-вторых, будущее поставок МПГ будет зависеть от Южной Африки, как зависело и их прошлое. Никакая другая страна не приближается близко к этому. На Южную Африку приходится 87% известных мировых запасов МПГ. Россия является ключевым игроком, когда речь идет о палладии, но в остальной части кривой МПГ тон задает Южная Африка.
Это также означает, что поддержание здорового мирового спроса на МПГ в будущем имеет решающее значение для экономики Южной Африки.
На недавней презентации промежуточных результатов Northam Platinum генеральный директор компании Пол Данн (Paul Dunne) представил серию графиков, показывающих долгосрочные перспективы компании, что касается поставок МПГ. Ожидается, что к 2040 году мировые объемы производства платины и родия резко упадут по сравнению с текущими уровнями, в то время как объем производства палладия может остаться на прежнем уровне из-за России.
Это означает, что потенциальный будущий спрос, связанный с усилиями по декарбонизации, может не быть удовлетворен.
Циник может заметить, что отрасль кровно заинтересована в том, чтобы расхваливать свою прибыль и отмечать дефицит, который в долгосрочной перспективе будет поддерживать цену на ее продукт.
Но также верно и то, что, насколько могут судить геологи, Южная Африка остается источником МПГ. Ожидается, что богатые залежи не будут обнаружены в Малави или в штате Юта.
А добыча полезных ископаемых в ЮАР является очень рискованным бизнесом. С другой стороны, некоторые риски снизились.
Поутихли трудовые конфликты последнего десятилетия, часто бывшие ожесточенными, и все основные производители МПГ в Южной Африке в настоящее время имеют соглашения о заработной плате на срок до пяти лет. Социальные волнения и протесты, напрямую влияющие на предприятия, занимающиеся МПГ, также пошли на убыль в последние несколько месяцев.
Но кто знает, как долго это продлится, так как экономика стабилизируется и сжимается перед лицом огромных проблем государства. Растущая бедность, безработица и неравенство представляют собой социально взрывоопасную смесь. И будущее производство будет все более механизировано, автоматизировано и даже оцифровано - тенденции, которые вызывают вопросы, что касается прогнозов относительно создания рабочих мест в области МПГ.
Между тем, сектор борется с волной преступности. Sibanye-Stillwater заявляет, что в прошлом году ее предприятия по производству МПГ потеряли 1 млрд рандов только из-за кражи медного кабеля. Все секторы горнодобывающие отрасли подвергаются грабежу и даже вымогательству со стороны организованных преступных синдикатов, а руководители горнодобывающей промышленности были убиты. И по-прежнему сохраняется политическая неопределенность, в то время как Департамент минеральных ресурсов и энергетики (Department of Mineral Resources and Energy) считается нефункциональным и коррумпированным. Но, по крайней мере, после многолетних проволочек он наконец-то объявил тендер на создание надлежащего горного кадастра и системы лицензирования.
Во время разговоров с несколькими иностранными управляющими активами на Дне индустрии платиноидов, они в основном говорили: «Нужно быть сумасшедшим, чтобы инвестировать в этот горнодобывающий сектор».
А иностранные инвестиции имеют решающее значение для горнодобывающего сектора Южной Африки, не в последнюю очередь потому, что нормы сбережений участников внутреннего рынка остаются крайне низкими.
В этом случае многое поставлено на карту, в том числе потенциальный дополнительный стимул в 8 триллионов рандов в нездоровую экономику.
