(ft.com) - Жаклин Карачи (Jacqueline Karachi) никогда не работала нигде, кроме Cartier. Художественный директор дома ювелирных изделий и часов со 176-летней историей пришла в почти полностью мужскую дизайн-студию Cartier прямо из парижской Школы Буля (École Boulle) более четырех десятилетий назад.
«Они считали, что при разработке украшений, предназначенных для женщин, важно учитывать женскую точку зрения», - говорит Карачи с добродушной иронией в интервью, которое проходило в парижской штаб-квартире Cartier. Около 20 лет назад она стала второй женщиной, занимавшей должность художественного директора Cartier после Жанны Туссен (Jeanne Toussaint), легендарного дизайнера, которая руководила творческой стороной деятельности бренда с 1933 по 1970 год и разработала многие его отличительные черты.
Сегодня Карачи стоит во главе подразделения высокого ювелирного искусства и часов Cartier, возглавляя команду дизайнеров из 14 человек, которые создают самые грандиозные творения этой компании. К ним относятся изящно оформленное ожерелье из розового золота из последней коллекции Le Voyage Recommencé, украшенное ониксами, кораллами и бриллиантами, а также пара серег с бериллами, бирюзой и бриллиантами, украшенных крупными подвесками из гелиодора насыщенного винно-желтого цвета.
Карачи считает себя хранителем бренда и наставником его дизайнеров и геммологов, рассказывая о том, что относится к Cartier, а что нет. «Из поколения в поколение мы даем этот посыл и выполняем эту миссию», - говорит Карачи. Это настолько специфичный язык, что она и геммолог могут по отдельности сделать просмотр на ярмарке драгоценных камней и обнаружить, что их списки покупок точно совпадают.
«Стиль Cartier трудно описать словами, - говорит Карачи. - Его отличает чувство меры, деталей. Он не подвластен времени».
Конечно же, фирменные знаки дома - пантера, выгравированные листья и ягоды Tutti Frutti; браслет Love (Любовь) без застежки; трехполосное переплетающееся кольцо Trinity (Триединство). Цветы Cartier, отмечает Карачи, никогда не бывают обычными и распространенными, такими как розы или лилии, а это что-то более редкое, более экзотическое - кактус, орхидея.
«Именно эти давние и легко узнаваемые мотивы привлекают клиентов, - говорит Сирил Виньерон (Cyrille Vigneron), исполнительный директор Cartier в течение семи лет. - Клиенты приходят к нам, желая найти не что-то уникальное, а что-то, имеющее значение для них, - говорит он, указывая на браслеты Love на своем запястье, каждый из которых посвящен десятилетию брака. - Многие другие люди носят их, но они носят их по своим причинам. Так что они и уникальны для меня, и универсальны».
Виньерон руководит процветающей компанией. Согласно прогнозам банка HSBC, выручка компании Cartier в этом году должна достичь 10 млрд евро, что сделает ее крупнейшим производителем ювелирных изделий класса «люкс» по объему выручки и обеспечит около трех четвертей прибыли материнской компании Richemont, швейцарского конгломерата, которому также принадлежит Van Cleef & Arpels и Chloé.
«У них чрезвычайно широкий диапазон цен - от недорогих, или так называемых «приветственных» украшений по цене от 1 000 до 15 000 евро, вплоть до изделий высокого ювелирного искусства по цене от 100 000 евро и выше, - отмечает Томас Шове (Thomas Chauvet), аналитик предметов роскоши из Citi. - И все же им удалось не ослабить бренд».
Cartier таже считается редкой среди ювелирных компаний еще и потому, что является крупным игроком на рынке часов, уступая по объемам продаж только Rolex в люксовой категории, говорит Виньерон. «Это означает, что Cartier - это бренд, который также обращается к мужчинам», - говорит Шове.
Компания Cartier была основана в 1847 году, на пороге Февральской революции во Франции. Несмотря на суматоху, Луи-Франсуа Картье (Louis-François Cartier), взявший на себя управление мастерской своего бывшего наставника, располагавшейся на улице Монторгей, 29 в Париже, и вскоре переименовавший ее в свою честь, смог развить этот бизнес.
Первое свое крупное комиссионное вознаграждение Картье получил в 1856 году, когда принцесса Матильда, двоюродная сестра императора Наполеона III, совершила первую из более чем 200 зарегистрированных покупок и открыла двери для продаж другим членам королевских семей Европы. В 1899 году Картье открыл магазин на престижной улице Рю-де-ля-Пэ, который до сих пор остается флагманом компании Cartier. Три внука Луи-Франсуа вывели бизнес на международный уровень, прибыв в Лондон в 1902 году как раз к коронации Эдуарда VII. Он заказал для мероприятия 27 тиар у Cartier, а позже назвал компанию «ювелиром королей, королем ювелиров» (jeweller of kings, king of jewellers). Вскоре последовало открытие магазина на Пятой авеню в Нью-Йорке.
Последующие два десятилетия ознаменовались фирменными изделиями Cartier, разработанными под творческим руководством внука основателя, Луи, и пользовавшимися спросом в течение долгого времени: La Panthère, для которых впервые были использованы бриллианты и оникс в великолепных изящных наручных часах 1914 года; простые наручные часы Tank (созданные в 1917 году после того, как Луи провел время на Западном фронте во время Первой мировой войны); и трехполосное кольцо Trinity, которое было разработано в 1924 году и вскоре попало на левый мизинец Жана Кокто (Jean Cocteau), а десятилетия спустя его носил герцог Виндзорский, постоянный клиент, который сделал предложение Уоллис Симпсон (Wallis Simpson), подарив ей кольцо Cartier с изумрудом весом 19,77 карата. В 1925 году появился браслет Tutti Frutti, сочетавший гравированные сапфиры, изумруды и рубиновый растительный орнамент.
Вскоре после этого Туссен, которая работала в Cartier с 1920 года, приняла творческое руководство от Луи, став первой женщиной-директором по драгоценным изделиям этой ювелирной компании и дольше всех проработав до выхода на пенсию в 1970 году (Карачи считает ее своим главным вдохновителем). В этот период были представлены еще два легендарных изделия ювелирного дома: часы Crash (Катастрофа) в стиле Дали (Dalí), выпущенные в 1967 году, и простой золотой браслет Love, который можно открыть только с помощью небольшой отвертки. Браслет Love и различные связанные с ним изделия остаются самыми популярными дизайнами бренда, на которые приходится около четверти объема продаж, говорит Эрван Рамбур (Erwan Rambourg), аналитик предметов роскоши из HSBC. История компании Cartier и ее неподвластность времени продолжают привлекать клиентов и сегодня, говорит Шове из Citi. «Люди хотят покупать изделия этих культовых линий, когда заходят в магазин Cartier, - говорит он. - Дело не в новизне».
Тем не менее, дизайн должен развиваться, а это означает, что в словарь Cartier добавляются новые камни, такие как опалы, камень, который ранее не нравился Карачи. Это также означает предоставление дизайнерам свободы воплощать свои идеи в жизнь, по-прежнему сохраняя дух Cartier.
«Чем больше свободы вы даете дизайнерам, тем больше они хотят вам доказать», - говорит Карачи о своем подходе к управлению. Хотя она признает, что ей было «трудно» бросить заниматься дизайном, когда ее повысили до художественного директора: «Вы переходите от того, что делаете очень хорошо, к тому, чтобы стать не очень хорошим руководителем, потому что этому не учат», - говорит она, и она никогда напрямую не меняет дизайн студии. Вместо этого она берет чертежную бумагу «просто для того, чтобы предложить возможность стать еще немного больше Cartier». Часто это означает удаление чего-то из первоначального предложения. У Cartier, говорит Карачи, «меньше означает лучше - нужен только один очень, очень мощный посыл». Дизайн всегда начинается с камня. И дизайнер должен подходить к этому камню со «смирением», говорит Карачи. «Камень идеален. Поэтому нам нужно быть на уровне камня, улучшать его и служить ему … Если добавите слишком много цветов, вы убьете эффект. Речь идет о поиске правильной гармонии».
Многие бренды хотели бы получить «корону» Cartier, в том числе Tiffany LVMH. Аналитики говорят, что руководство Cartier «обеспокоено» растущими амбициями своего конкурента, но рост выручки Cartier должен продолжать опережать рост выручки Tiffany в течение следующих нескольких лет. Виньерон говорит, что он «не обращает внимания» на конкуренцию. «Мы делаем то, что считаем правильным для нас. Проблема предметов роскоши в том, что все смотрят на других и в какой-то момент все делают одно и то же».
Я упоминаю о недавнем сотрудничестве Tiffany с Supreme и Nike и спрашиваю, думает ли он, что более консервативный подход ювелирного сегмента к имиджу и маркетингу изменится и станет более похожим на подход сектора бижутерии. «Cartier не собирается пользоваться с кем-то одной зубной щеткой или что-то в этом роде. Это рекламный трюк, - отвечает он. - Я также думаю, что клиенты, если они собираются потратить много денег на вещь, вероятно, хотят знать, что они в надежных руках».
«Пандемия изменила все для всех, - продолжает он. - Изменила ли она то, что клиенты хотят от Cartier? Нет, вовсе нет».
