Автор: Суннива Роуз (Sunniva Rose)
(thenationalnews.com) - С угла, где с одной стороны стоит Международный геммологический институт (International Gemological Institute, IGI), а с другой - Антверпенская алмазная биржа (Antwerp Diamond Bourse, ADB), в центре исторического района Антверпена повсюду видны торговые точки, уже давно внушающие трепет перед такой большой концентрацией мировой торговли самыми ценными ограненными драгоценными камнями.
В нескольких минутах ходьбы находятся десятки торговцев драгоценными камнями, готовые к потрясениям, так как дует ветер перемен. Последний запрет на торговлю российской алмазной продукцией, введенный группой семи стран - «Большой семеркой» (G7), вызвал то, что многие называют не иначе как «революцией» в алмазном центре, имеющем многовековую историю.
Илана Брандвайн (Ilana Brandwain), получившая высокую оценку за свою работу и сотрудничество и одна из немногих ювелиров в мире, использующих редкие желтые бриллианты из Сьерра-Леоне, похоже, сохраняет спокойствие и предпочитает учитывать изменение подходов клиентов к выбору покупок. «Я не боюсь перемен», - сказала она изданию The National в своем офисе, расположенном на крупнейшей алмазной бирже Антверпена. Главный зал биржи был спроектирован более века назад и имеет высокие окна, чтобы свет с северной стороны мог помогать торговцам рассматривать алмазы с помощью луп.
Запрет является следствием начала военных действий России на Украине в 2022 году, а Россия производит примерно треть всего объема мировых алмазов. Это вызвало новый толчок к обеспечению прозрачности в алмазном секторе, который часто страдает от репутационных проблем из-за связи с конфликтами в массовой культуре.
Но это также заставило «Большую семерку» быстро предложить инновационные решения, запустив цепочку событий, которые повлияли не только на Россию и западный мир, но также и на африканские страны-производители алмазов и два других основных алмазных центра за пределами Антверпена - в Дубае и Мумбаи.
Вопрос о том, сможет ли «Большая семерка» поддерживать тот уровень контроля, на который она надеется, сейчас остается открытым, учитывая рост числа претензий, особенно со стороны африканских стран.
Повышение прозрачности полезно для репутации Антверпена и его клиентов, сказала Брандвайн, 47-летняя генеральный директор компании Noble Fine Jewellery, которая также активно продвигает свой родной город; она регулярно проводит экскурсии по алмазной бирже для туристов.
Масштабная реструктуризация
«Отрасль переживает этап масштабной реструктуризации», - сказала она, отметив, что в последние месяцы ее клиенты все чаще интересуются происхождением бриллиантов, которые она использует в своих украшениях, причем некоторые открыто выражают свое неприятие российских бриллиантов.
Она считает, что эта тенденция «в ближайшие годы распространится [с Запада] на потребителей в Китае и на Ближнем Востоке».
Спустя два месяца после начала первого этапа действия запрета на российские алмазы, введенного «Большой семеркой», алмазный сектор учится адаптироваться к новым жестким правилам, которые породили у многих больше вопросов, чем ответов. В «Большую семерку» входят Канада, Франция, Германия, Италия, Япония, Великобритания, и США, к санкциям присоединились и ЕС.
Давление со стороны «Большой семерки» привело к тому, что отрасль согласилась принять новый кодекс поведения в октябре прошлого года, и это происходит на фоне более широкого давления со стороны конкурирующих участников алмазной отрасли Антверпена, выступивших с требованием уступить роль «блюстителя порядка», которую она играла на протяжении десятилетий.
С 1 марта импортеры и торговцы бриллиантами весом более одного карата должны подавать в три раза больше документов, чем до введения запрета. Дополнительная работа привела к задержкам и письмам протеста в прошлом месяце, но многие говорят, что сейчас ситуация с новыми процедурами наладилась.
Бельгийское правительство стремится продемонстрировать свой опыт и планирует нанять еще 30 инспекторов в свое Алмазное управление, которое равнозначно пункту централизованного контроля. Высококвалифицированные государственные служащие физически проверяют партии бриллиантов и за считанные минуты определяют их происхождение и стоимость.
Параллельно местные власти разрабатывают платформу цифрового отслеживания с использованием технологии блокчейн, которая, как ожидается, будет внедрена с 1 сентября, когда порог будет снижен до бриллиантов весом свыше полкарата.
Таким образом, Антверпен, единственный алмазный центр в странах «Большой семерки», станет единственной точкой входа для алмазов, поступающих на рынок стран «Большой семерки», что составляет примерно 70% потребительского спроса. Научного метода отслеживания алмазов после их огранки не существует.
Многие говорят, что Антверпен стоит перед сложной дилеммой - «ходит по острию ножа», -пытаясь внедрить правила, которые не применяются в других крупных алмазных центрах в Индии и ОАЭ, но при этом старается не оттолкнуть бизнес.
Сигналом растущей глобализации отрасли является то, что индийские торговцы теперь составляют более двух третей торговцев алмазами в Антверпене, где исторически доминировало местное еврейское население.
Ряд табличек «Сдается в аренду» в пустых витринах алмазного квартала города указывают на снижение значимости Бельгии как алмазного центра.
Столь глубокая трансформация сектора раньше наблюдалась только однажды, в рамках так называемого Кимберлийского процесса (КП).
Кимберлийский процесс, запущенный в 2003 году с целью избежать попадания на рынок «конфликтных» алмазов, стал ответом на потребительский спрос на бόльшую прозрачность по мере роста осведомленности об использовании алмазов для финансирования антиправительственных выступлений повстанцев; отсюда появилось и выражение «кровавый алмаз», а также название голливудского блокбастера, вышедшего в 2006 году, с Леонардо ди Каприо (Leonardo di Caprio) в роли контрабандиста алмазов.
Эксперты говорят, что подобным же образом военные действия на Украине заставили западных потребителей отказаться от российских алмазов, добываемых подконтрольной государству компанией, которая приносит Кремлю доход в 4 млрд евро в год.
«Некоторые компании уже работают над повышением прозрачности в секторе, но санкции, введенные «Большой семеркой», ускорили этот процесс. Это революция», - сказала Ине Тассиньон (Ine Tassignon), представитель Антверпенского всемирного алмазного центра (Antwerp World Diamond Centre, AWDC), который представляет 1500 алмазных компаний.
Роль Кимберлийского процесса как «станового хребта»
До начала военных действий на Украине подавляющее большинство российских алмазов проходило через Антверпен. Теперь поставлена цель - свести эту цифру к нулю. «Мы делаем все возможное, чтобы эта система заработала», - сказала Тассиньон изданию The National.
По ее словам, Кимберлийский процесс является «становым хребтом» нового процесса сертификации в странах «Большой семерки», сохраняется его необходимость в дополнение к предъявлению доказательства нероссийского происхождения алмазов. Последнее включает подтверждение страны происхождения, где продукция была добыта, счет-фактуру и авиагрузовую накладную.
«Кимберлийский процесс касается только потока алмазов, а не потока бриллиантов. Это включено в механизм стран «Большой семерки», который, таким образом, определяет всю цепочку поставок алмазной продукции - от алмазов до бриллиантов», - добавила Тассиньон.
Но сопротивление сильное - настолько сильное, что многие задаются вопросом, будет ли выдержан крайний срок 1 сентября, и удастся ли Бельгии стать единственной точкой входа для алмазов на рынок стран «Большой семерки».
«Проблема на данный момент заключается в наличии физического места проведения проверки, - сказал аналитик алмазной отрасли Пол Зимниски (Paul Zimnisky). - Есть общая договоренность о прекращении потока российских алмазов на западные рынки. В отрасли просто нет согласия относительно всех нюансов того, как это сделать».
Самая большая открытая критика исходила от Ботсваны, второго по величине производителя алмазов в мире после России. Сообщается, что Ботсвана обратилась к «Большой семерке» с просьбой открыть второй узел входа на ее территории и выразила разочарование тем, что ее не считают заслуживающей доверия для этого в достаточной мере.
«Если вы сделаете Бельгию - Антверпен - единственным узлом для проверки, то черт возьми, это большая наглость», - цитирует «Голос Америки» слова президента Ботсваны Мокветси Масиси (Mokgweetsi Masisi), сказанные в прошлом месяце. Ботсванская государственная компания Okavango Diamond Company на момент публикации не дала ответов на вопросы издания The National.
Африканские страны считают несправедливым, когда западная страна стоит у них над душой, сказала Тиффани Стивенс (Tiffany Stevens), генеральный директор и генеральный юрисконсульт некоммерческой организации - Комитета по надзору в ювелирной отрасли (Jewellers Vigilance Committee). - Возникает очень большое напряжение».
Глобальный Юг
Значительный сегмент алмазной отрасли поддерживает африканские страны в их сопротивлении, в том числе Всемирный алмазный совет (World Diamond Council, WDC), который представляет тяжеловесов отрасли, например, De Beers, вторую по величине алмазодобывающую компанию в мире после российской АЛРОСА.
Фериэль Зеруки (Feriel Zerouki), президент WDC в беседе с изданием The National сказала, что страны-производители алмазов, такие как Ботсвана, должны иметь возможность самостоятельно сертифицировать свои алмазы и что отправка всех камней в Антверпен приведет к увеличению затрат.
«Мы полностью согласны с целями стран «Большой семерки». Мы лишь выражаем несогласие с идеей о том, что только Бельгия может проводить сертификацию происхождения алмазов. Существовали узкие места и неэффективность, мешавшие делу. Негативное воздействие оказывается на продукцию нероссийского производства», - сказала Зеруки.
Зеруки сказала, что признается отсутствие консультаций со странами-производителями алмазов. «Мы хотим работать со странами «Большой семерки» над созданием эффективного механизма, потому что мы не считаем, что этот механизм эффективен для поддержки общей цели».
Технический комитет «Большой семерки», который курирует реализацию запрета на российские алмазы, не имеет представителя. Бельгийское правительство не предоставило изданию The National официальных комментариев для этой статьи.
Ханс Меркет (Hans Merket), исследователь и менеджер по политике из Международной миротворческой информационной службы (International Peace Information Service), аналитического центра и неправительственной организации, расположенной в Антверпене, говорит, что существует несколько причин, которые объясняют первоначальное отсутствие взаимодействия между странами «Большой семерки» и африканскими странами-производителями алмазов.
После начала военного конфликта на Украине на бельгийское правительство оказывалось сильное общественное давление, направленное на одобрение введения санкций против российских алмазов. «Им пришлось быстро найти решение, и его более широкие последствия, вероятно, были недооценены», - сказал Меркет.
Но, по мнению Меркета, есть более глубокие причины, объясняющие, почему «Большая семерка» решила действовать в одиночку, и именно это он считает провалом реформирования Кимберлийского процесса.
Он связывает это с нежеланием многих государств-членов КП, включая африканские страны, выйти за рамки узконаправленной схемы, нацеленной на то, чтобы помешать использовать алмазы для финансирования мятежей повстанцев против законных правительств.
Делиться, а не разделять
«За последнее десятилетие мы видели случаи, когда службы государственной безопасности, частные охранные компании или наемники превращали добычу алмазов в насилие и конфликт, но Кимберлийский процесс не брал на себя ответственность из-за нежелания принимать более широкое толкование своего мандата», - сказал он, указав на случаи в Анголе, Зимбабве и Танзании.
Мало что было сделано в этом отношении. Общественное давление оставалось ограниченным, поскольку объемы добычи алмазов в зонах конфликтов в Африке были относительно небольшими. Но ситуация изменилась после начала конфликта между Украиной и Россией.
«Страны «Большой семерки» предложили свое собственное решение, но теперь африканские страны им недовольны, и существует напряженность по поводу способов его реализации», - сказал Меркет.
«Ответственность лежит на обеих сторонах: «Большая семерка» должна была сделать больше для взаимодействия с африканскими странами, но большинство африканских стран также проявили ограниченную открытость в отношении реформирования Кимберлийского процесса в механизм действительно ответственного выбора поставщиков. Именно провал этой схемы привел нас туда, где мы сегодня находимся», - добавил он.
Пока что новому процессу, осуществляемому «Большая семеркой», не хватает того, что заставляло работать Кимберлийский процесс, - консенсуса.
«Кимберлийский процесс сделало уникальным то, что с ним соглашалась практически вся отрасль. В него входят 85 стран», - рассказал Зимниски изданию The National.
«Бόльшая часть алмазной отрасли считает, что Кимберлийский процесс нуждается в обновлении, и в некоторой степени, санкции, вводимые «Большая семеркой», являются его обновленной версией, по крайней мере, в том, что касается западного мира».
На данном этапе трудно прогнозировать, вступит ли запрет на российские алмазы в полную силу через пять месяцев, как первоначально планировалось.
«Проблема Бельгии заключается в том, что она тратит всю свою энергию на обеспечение согласованности действий стран «Большой семерки» вместо того, чтобы направить эту энергию на переговоры с африканскими партнерами. Это усложняет ситуацию», - подытожил Меркет.
