В ноябре 2012 года PureFunds, базирующаяся в Нью-Джерси компания, сосредоточила свое внимание на предоставлении доступа к нишевым секторам рынка через недиверсифицированные биржевые индексные фонды (ETF), учрежденные PureFunds ISE Diamond/Gemstone ETF (NYSE:GEMS), который, по утверждению компании, является “первым недиверсифицированным ETF для инвестирования исключительно в полный цикл отрасли драгоценных камней».
Портал Diamond Investing News (DIN) недавно взял интервью у Пола Зимницки (Paul Zimnisky), главного исполнительного директора PureFunds, который объяснил, как работает ETF, какие выгоды получают инвесторы и почему сейчас подходящее время для участия в алмазной отрасли.
DIN: Что привело Вас к созданию биржевого индексного фонда PureFunds ISE Diamond/Gemstone? Как он вписывается в общую картину ETF?
PZ: GEMS является первым ETF, предназначенным непосредственно для алмазной отрасли, и идея заключалась в том, чтобы создать более легкий путь для инвестирования в эту отрасль. Бывает трудно инвестировать в алмазы в их физическом выражении; нет фьючерсного или спотового рынка, и это потому, что алмазам не хватает взаимозаменяемости, то есть у них у всех разные характеристики, что приводит к разной стоимости. Каждый камень нужно оценивать отдельно, и это действительно снижает ликвидность.
ETF предоставляет более легкий путь для отслеживания индекса акций алмазов через компании в отрасли. В фонд входят в основном компании одного вида деятельности, занимающиеся производством алмазов и продажей бриллиантов. Мы считаем, что по мере повышения спроса на алмазы и бриллианты, эти компании и фонд получат выгоду.
DIN: Поскольку этот фонд не подкреплен физически и нет фьючерсных контрактов или иных форм торговли, как ваш фонд учитывает качественный характер оценки драгоценных камней? Как формируется цена?
PZ: Все компании в фонде так или иначе связаны с алмазами и бриллиантами или другими драгоценными камнями, поэтому колебания цен на бриллианты должны непосредственно оказывать влияние на денежные потоки этих компаний.
Что касается того, как формируется цена фонда, то индекс фонда основан на взвешенной по капитализации рыночной методике по корзине примерно из акций 25 компаний. Фонд управляется пассивно, пытаясь как можно ближе имитировать акции в индексах, и акции каждый день расцениваются по чистой стоимости активов, что делается как раз там, где обычно оценивается фонд.
DIN: Это, по сути, отслеживание индексов акций этих компаний?
PZ: Правильно. Это глобальный ETF, поэтому он включает компании со всего мира, котируемые на крупных национальных биржах. Все эти компании связаны с алмазной отраслью или драгоценными камнями, либо с их добычей или переработкой. Принимая во внимание, что все они являются компаниями, зарегистрированными на бирже, то существует прозрачное ценообразование для каждой из акций в индексе. ETF и организаторы торговли торгуют на основании чистой стоимости активов, которую довольно легко рассчитать, потому что все эти компании зарегистрированы на бирже.
DIN: Как вы выбираете компании, индекс акций которых отслеживается? По каким параметрам осуществляется отбор?
PZ: Это было довольно просто, потому что в алмазной отрасли немного недиверсифицированных компаний, зарегистрированных на бирже. В Соединенных Штатах и Канаде, например, существует менее десяти компаний, которые достаточно крупные или имеют достаточную ликвидность даже для того, чтобы быть пригодными для включения в инвестиционное средство такого типа, регулируемое Комиссией по ценным бумагам и биржам (SEC). Но если рассматривать фонд глобально, можно найти еще несколько компаний в Европе и Азии, которые отвечают критериям. В общей сложности мы смогли объединить около 25 компаний.
Это взвешенная по капитализации рыночная методика, и самые недиверсифицированные компании, зарегистрированные на бирже, которые получают почти все свои доходы от алмазной отрасли, имеют самый солидный вес. Диверсифицированные компании, например, Anglo American (LSE:AAL), которая является владельцем контрольного пакета акций De Beers, занимается и другими видами бизнеса, кроме алмазов. Они являются диверсифицированными, поэтому их вес в индексе и фонд, соответственно, снижаются. Мы хотели бы, чтобы фонд был как можно более недиверсифицированным, но в то же время мы хотели включать такие компании, как Anglo American, потому что ей принадлежит контрольный пакет акций De Beers, а De Beers, безусловно, является одной из самых важных компаний в отрасли.
DIN: Правильно. Часто производится пересмотр?
PZ: Да. Пересмотр подводится по полугодиям, каждые шесть месяцев.
DIN: Как могут неамериканские инвесторы инвестировать в фонд?
PZ: Это ETF, зарегистрированный на Нью-Йоркской фондовой бирже, поэтому все, кто имеет доступ к акциям, которые торгуются на Нью-Йоркской фондовой бирже, будут иметь доступ к фонду. В настоящее время фонд не зарегистрирован в какой-либо другой стране, но, по крайней мере, Нью-Йоркская фондовая биржа является одной из бирж, куда легче всего можно получить доступ.
DIN: Какое участие в рынках алмазов и драгоценных камней предлагает он для инвесторов в физические активы? Какую выгоду они могут получить?
PZ: Инвестиции в алмазы в их физическом выражении составляют менее 1 процента от общего спроса на алмазы, в то время как на золото инвестиционный спрос составляет от 40 до 50 процентов от общего спроса. Из-за сложностей, связанных с инвестированием в алмазы в физическом выражении, инвесторы в физические активы не составляют большой части спроса. Я думаю, существует неудовлетворенный спрос на инвестирование в алмазы в физическом выражении, но именно сейчас нет легкого или экономически выгодного способа инвестирования в физические активы.
Мы считаем, что лучше всего инвестировать в алмазы через участие в деятельности отрасли, и поэтому мы создали этот фонд – инвесторам нужна ликвидность и прозрачность. Существует очень небольшая ликвидность [при инвестировании в алмазы в физическом выражении] и, пожалуй, невысокая прозрачность, что касается ценообразования для непрофессионала, так как большинство заключаемых сделок проводятся на частном рынке.
DIN: Некоторые люди считают, что алмазы – неудачный объект для инвестиций, отчасти потому, что их трудно перепродать, а отчасти из-за монополии De Beers. Что вы скажете тем, у кого имеются такие опасения?
PZ: Я бы сказал, что до недавнего времени в отрасли наблюдался структурный дефект: цены контролировала De Beers. Но в самом начале последнего десятилетия эта монополия была устранена. Впервые за 100 лет на алмазы действовали рыночные силы. Я думаю, что большинство людей не понимают этого, но если действительно посмотреть на цены алмазов и бриллиантов, то в период с 2001 по 2004 год De Beers ликвидировала свои накопленные запасы, и это оказало давление на рынок. Но когда в 2004 году ликвидация запасов завершилась, излишние запасы исчезли, а цены на алмазы и бриллианты повысились и в 2008 году достигли нового пика. Они понизились во время финансового кризиса, но потом восстановились и летом 2011 года достигли новых пиковых уровней.
Схема De Beers заключалась в создании очень стабильной цены на алмазы и бриллианты, которые поднимались бы постепенно. Как только ее запасы были ликвидированы, наступила беспрецедентная волатильность цен на алмазы и бриллианты, и я думаю, что это свидетельствовало о том, что монополии больше не существует; люди могут реально увидеть это в поведении цен на бриллианты. Вопрос заключается в том, что цены на алмазы и бриллианты впервые за 100 лет управляются рынком, а не контролируются компанией De Beers, что очень привлекательно для инвесторов, вдобавок к тому факту, что в ближайшие 15 лет в алмазной отрасли прогнозируется 6-процентный годовой рост спроса, и лишь 3-процентный рост предложения. Я думаю, что это позволяет выдвинуть довольно интересный инвестиционный тезис.
DIN: Спасибо большое за беседу, Пол.
PZ: Спасибо вам за приглашение.
