В статье Фрика Элса (Frik Els) на портале mining.com говорится, что на рынке никеля активно действуют два основных игрока - Владимир Потанин из России и Сян Гуанда (Xiang Guangda) из Китая, которые в течение нескольких десятилетий оказывают решающее влияние на этот рынок.
Автор обращает внимание на то, что сейчас влияние этих двух человек на торговлю никелем стало еще более значительным из-за военных действий на Украине и последствий крупной игры на бирже Сяна, которая была основана на уверенности в том, что его компания сможет снова изменить основы цепочки поставок никеля.
Автор ссылается на один отчет, в котором говорится, что в то время, как физический рынок изучал возможное влияние начала российской военной операции на Украине в конце февраля, мартовское сжатие коротких позиций игроков на бирже угрожало вызвать шок, подобный ситуации с банком Lehman Brothers, во всей металлургической отрасли и, возможно, обрушить саму Лондонскую биржу металлов. Тем не менее после того, как в течение короткого времени в ходе торгов на бирже цена никеля стала превышать $100 000 за тонну, Сян потерял всего около $1 млрд (в то время как его суммарная короткая позиция в торгах оценивалась примерно в $8 млрд), и Лондонская биржа металлов возобновила торговлю медью его компании.
По мнению автора, это еще не был Великий металлический кризис 2022 года, но это, безусловно, стало еще одним доказательство того, что никель может стать отправной точкой, если (или когда) произойдет Великий металлический кризис.
Автор также пишет, что санкций против российского никеля нет. Канада, Австралия ввели санкции против Потанина, и в конце июня их примеру последовала Великобритания. Судя по отсутствию реакции рынка на эти санкции, «Норильский никель» свободно поставляет никель, а цена на этой неделе впервые в этом году опустилась ниже $20 000 за тонну.
Автор приводит мнение Кваси Ампофо, руководителя отдела металлургии и горнодобывающей промышленности в консалтинговой фирме BloombergNEF, который сообщил, что, хотя на Россию приходится около 9% мирового объема производства никеля, ее объем производства никеля класса 1 приближается к 20%, и это делает Россию крупнейшим в мире производителем никеля, который необходим для поставок аккумуляторов. По его словам, сравнение с нынешней ситуацией с поставками газа в Европу показывает, что если когда-нибудь будут введены санкции против российского никеля, то это, безусловно, перевернет рынок.
Автор сообщает, что Потанин, уверенно работающий в условиях санкционного режима, также предпринимает шаги, направленные на предотвращение любых ограничений в отношении «Норильского никеля», и начал переговоры о слиянии с алюминиевым гигантом «РУСАЛ». Идея заключается в том, чтобы создать компанию, которая «слишком велика, чтобы на нее налагались санкции». «Норникель» также производит 10% платины в мире и 40% палладия, используемого в основном в автомобильных каталитических нейтрализаторах, а «РУСАЛ» контролирует 6% мирового объема производства алюминия.
Автор уверен, что все имеет значение, включая электромобили. Рынок никеля небольшой, он составил всего чуть более 2,2 млн тонн в 2021 году, но он быстро растет. Приводятся данные последнего прогноза BNEF (подразделения Bloomberg) по рынку электромобилей, которые показывают, что спрос на сульфат никеля, используемый в литий-ионных батареях, может достичь 1 млн тонн уже к 2026 году, а в прошлом году он был ниже 400 тысяч тонн.
Автор отмечает, что деятельность на рынке никеля сосредоточена в Азии, в частности, торговля никельсодержащим чугуном и ферроникелем в Индонезии (28% добычи) и на Филиппинах (15%) обеспечивает производство нержавеющей стали в Китае. На Китай также приходится половина мировых мощностей по переработке сульфата никеля.
По мнению Ампофо, помимо электромобилей, спрос на нержавеющую сталь также находится в фазе постпандемического роста, увеличившись в этом году на 7%, судя по прогнозам BNEF. Нержавеющая сталь по-прежнему составляет примерно 70% рынка для никеля.
Автор также говорит, что ряд индонезийских проектов, поддерживаемых Китаем, по производству никеля класса 1 с помощью метода кислотного выщелачивания под высоким давлением (High Pressure Acid Leaching, HPAL) для извлечения никеля из низкосортных латеритных руд были отложены более чем на год из-за Сovid-19.
В статье приводятся данные BNEF о том, что только проект HPAL на острове Оби (Индонезия), осуществляемый компаниями Harita Group и Ningbo Lygend, смог обеспечить промышленное производство, но только на среднем уровне содержания никеля. Тем не менее BNEF полагает, что производство сульфата никеля в Индонезии, как ожидается, составит 7% от общемирового объема в этом году и 22% к концу 2025 года, когда будут запущены отложенные проекты.
Автор привлекает внимание еще к одному способу получения металла аккумуляторного качества - к процессу компании Tsingshan по превращению никельсодержащего чугуна (Nickel Pig Iron, NPI) в штейн, который в настоящее время начинает широко применяться на рынках в бόльших масштабах. Объявленный в начале прошлого года, этот NPI-процесс не был совершенно новым, но, учитывая послужной список компании, включающий преобразование торговли нержавеющей сталью с помощью дешевого никельсодержащего чугуна, рынок серьезно отнесся к первоначальному объявлению. NPI обычно содержит 12-14% никеля, 25-30% ферроникеля и 70-75% штейна, что делает его пригодным для производства сульфата, но этот процесс является очень энергоемким, и во многих регионах эта энергия по-прежнему поступает с угольных электростанций.
В статье также приводится мнение Ампофо о том, что проблема для экологической устойчивости, связанная с никелем из Индонезии, возникает из-за выбросов и глубоководного захоронения «хвостов» в море (Deep Sea Tailings Disposal, DSTD). Неудивительно, что многие рудники и проекты в регионе, использующие DSTD, не приветствуются защитниками окружающей среды. В 2019 году в результате разлива с предприятия Ramu, принадлежащего Metallurgical Corp of China, в залив Басамук в Папуа-Новой Гвинее было сброшено 35 000 тонн никелевого эквивалента, что в значительной мере сказалось на ценах на металл.
Как говорится в статье, в цепочке поставок аккумуляторов никель уже является наихудшим источником выбросов CO2, даже если не принимать во внимание выбросы через ферроникель и никельсодержащий чугун. Автор приводит данные опубликованного в мае Отчета Tesla о воздействии на окружающую среду, которые показывают, что 31% выбросов цепочки поставок аккумуляторов компании связан с никелем.
В статье также говорится об отказе от импорта никеля. Автор обращает внимание на то, что ЕС готовит нормативные требования «Механизм трансграничного углеродного регулирования» (Carbon Border Adjustment Mechanism), в которых предусматриваются сборы за экспорт сырья из стран со слабой политикой в отношении выбросов. Из-за этого европейские автопроизводители выражают нежелание получать поставки из таких стран, как Индонезия, и повысится их зависимость от поставок из России, особенно в то время, когда производство в других частях мира стагнирует.
Автор привлекает внимание к тому, что имеющийся низкоуглеродистый никель раскупается, компания Ford объявила о сделке с BHP по никелю с ее австралийских предприятий. Автор приводит прогноз о том, что в 2022 году могут возникнуть напряженные рыночные условия для никеля с возможным техническим дефицитом в 37 000 тонн при отсутствии каких-либо серьезных сбоев со стороны России. В прогнозе сообщается, что хотя поставляемый из Индонезии никель, используемый для производства аккумуляторов, может частично заменить российские объемы поставок, глобальные цепочки поставок не меняются в одночасье, и это действительно окажет давление на цены.
