Разъезжая на велосипеде по Сурату в середине 1960-х годов, Дилип Мехта (Dilip Mehta), долговязый подросток, постигающий азы торговли бриллиантами, имел лишь слабое представление о той дороге по всему свету, на которую эти камни его выведут, пишет Паллави Айяр (Pallavi Aiyar) на портале www.business-standard.com. В ходе этого похожего на сказку путешествия парнишке, отчисленному из колледжа в Мумбаи, предстояло получить звание барона от короля далекой страны под названием Бельгия. Остается лишь сказать, что это оказалось совсем не сказкой.
Ныне барон Дилип Мехта - главный исполнительный директор крупнейшей в мире компании по производству бриллиантов Rosy Blue, оцененной в $1 миллиард и пользующейся огромным уважением на улице Ховенирстрат (Hoveniersstraat) в легендарном бриллиантовом квартале Антверпена, где располагается ее штаб-квартира.
Торговля бриллиантами является самой глобальной из отраслей, связывающей рудники раздираемой войнами Африки с магазинами предметов роскоши в западных метрополиях через гранильные фабрики, разбросанные по всему миру. Но она также является отраслью, в которой недостаточно ярких лиц или моментально узнаваемых имен.
За последние несколько десятилетий индийские торговцы бриллиантами из штата Гуджарат стали жрецами в антверпенской торговле. Восемьдесят процентов мирового объема алмазного сырья и половина всех бриллиантов меняют владельца в этом бельгийском портовом городе. Но среди всех лиц из семейств Шахов (Shahs) и Мехт (Mehtas), доминирующих здесь в торговле, есть несколько лиц, равнозначных крупным именам в других отраслях, как, например, Ратан Тата (Ratan Tata) или Мукеш Амбани (Mukesh Ambani.).
Наклонившись над круглым конференц-столом в своем офисе на Ховенирстрат, Мехта застенчиво улыбается, когда его спрашивают о его относительной анонимности. «Мы в основном являемся семейными бизнесами, частными компаниями. Бриллиантами занимаются поколения семьи, а не кто-то один», - говорит он.
Это, может быть, и так, но Мехта привлек к себе внимание, когда ему был присвоено звание барона королем Бельгии в 2006 году за услуги, оказанные стране, - единственному из индийских диамантеров, когда-либо удостоенных такой чести.
Он по-детски засмеялся, сказав, что прошло два года между объявлением о награде и тем временем, когда он смог ее получить.
«Знаете, им (бельгийским властям) нужно было мое свидетельство о браке для выполнения административных формальностей. Но получилось так, что, хотя я был женат на своей жене с 1971 года, у нас никогда не было официального свидетельства. И у меня ушло два года на его получение».
Мехта переехал в Антверпен в 1973 году, следуя по стопам своего отца и дяди, которые открыли магазин в городе в середине 1960-х годов. Они были одними из первых индийских семейств, искавших счастья в Антверпене, где начали с самых низов бизнеса, занявшись низкосортными алмазами, которые мало интересовали авторитетных диамантеров. Эти камни они отправляли назад родственникам в Индию для огранки, где трудозатраты были в разы дешевле, чем в Антверпене.
В те дни бизнесом правило городское ортодоксальное еврейское сообщество. Мехты и Шахи были бедными выскочками; предпочтение отдавалось именам типа Эпштейн (Epstein) и Финкельштейн (Finkelstein), которые пользовались большим авторитетом и доминировали в отрасли.
В студенческие годы Мехта не достиг больших успехов, его отчислили из колледжа во втором семестре первого курса.
Затем семья отправила Дилипа Мехту в Сурат, тогда зарождающийся центр огранки, где он получил навыки работы на фабрике.
«У меня не было машины, а только велосипед, и я готовил себе еду каждый вечер. Несколько лет назад я взял своего сына показать, где я когда-то жил. Он заплакал, потрясенный. «Папа, ты был таким бедным», - сказал он мне. Но, конечно, наше представление о роскоши в те дни сильно отличалось», - предается воспоминаниям Мехта.
Вызванный в Антверпен несколькими годами позже, будущий барон женился на девушке из своего сообщества и начал зарабатывать на жизнь, покупая низкокачественные алмазы, отправляя их в Сурат для огранки и затем продавая конечную продукцию снова в Антверпене.
«В офисе из двух комнат были только мы с двоюродным братом, - вспоминает Мехта. - Мы ходили от дома к дому с нашими камнями. Я всегда считаю, что неважно как ты велик в этом бизнесе, ты по-прежнему остаешься продавцом, а у продавца не должно быть самомнения».
Успех Мехты за последние два десятилетия отражает успех индийской торговли бриллиантами вообще. Дешевая рабочая сила, большие семьи и стремление работать упорнее, чем конкуренты - все это позволило индийским семейным фирмам стать самыми успешными в бизнесе.
«Для большей части мира Индия является синонимом размещения заказов на стороне, но для нас это - размещение заказов дома», - остроумно замечает Мехта. Стоимость огранки алмазов на фабриках в Индии раз в десять меньше, чем в Европе.
Созданная на прибыли, полученной в течение многих лет работы в дешевом сегменте бизнеса, Rosy Blue сейчас имеет фабрики в Индии, Китае, Таиланде, Шри-Ланке и Армении. Она представлена в каждом центре торговли, включая Нью-Йорк, Дубай, Мумбаи, Гонконг, Токио, Тель-Авив и ЮАР, и насчитывает около 10 000 работников по всему миру.
«Преимущество, которое мы, индийцы, имеем в алмазной отрасли перед другими – это наши большие, многочисленные семьи. Это глобальный бизнес, но самым важным элементом является доверие. Мы можем иметь племянника или двоюродного брата в каждом из тех 14 офисов, которые у нас есть по всему миру. Это дает нам конкурентное преимущество перед другими», - объясняет Мехта.
Но, в то же время, добавляет он, хотя ориентированные на семью традиции имеют преимущества, они налагают и ответственность.
«Как индийцы мы все еще живем обособленно. Мы покинули Индию 30-40 лет назад, но по-прежнему проповедуем все те же самые ценности. Нам нужно избавиться от этого предубеждения и модернизироваться», - замечает он.
«Это трудно, - продолжает Мехта, - но мы должны найти баланс между тем, чтобы вести себя, как римляне в Риме, и в то же самое время гордиться тем, кто мы, ведь даже если я не пью, я все же могу посещать коктейль-вечеринки. Это важно».
И модернизацию необходимо распространить также на структуру фирм, занимающихся алмазами и бриллиантами.
«То, что нам нужно в этом бизнесе – это соединение профессионалов и семей, потому что если кругом только твои братья и двоюродные братья, то все становится слишком личным. Ты не можешь сказать своему брату, что считаешь его идиотом», - громко рассмеялся Мехта.
В дверь стучат, и входит работник с огромным камнем. Мехта наклоняется и с интересом рассматривает его через ювелирную лупу.
«Я редко занимаюсь камнями сейчас, - шепчет он взволнованно. - Это всегда так увлекательно».
Интервью заканчивается. Следующий посетитель Мехты уже ждет за дверью.
«Я жалею только о том, - говорит он, провожая меня, - что жил, занимаясь компанией, и не уделял много времени семье. Бизнес захватывает меня, но я никогда не могу отделаться от чувства вины, что я так долго нахожусь далеко от моей семьи».
