Смена политического лидерства в Анголе породила оправданные надежды, что закрытый клуб алмазных бенефициаров этой страны трансформируется в более «доступную» для рынка систему продажи сырья.
Желания не пропустить момент заставили многих диамантеров купить билеты в Луанду и разогрели коммерческий интерес к ангольской алмазной промышленности. Засуетились все: дилеры, мировые алмазные центры, добывающие гиганты, банки, брокеры. Собственно, это и оправданно. Ангола производит около 9 млн каратов алмазов в год на сумму более 1 млрд долларов. Основа пирога, порядка 7 млн каратов в год – алмазодобывающий гигант Catoca. Товар этого предприятия известен, сортировка не меняется годами, клиенты готовы покупать его вслепую. Ценник всегда был более привлекательным, чем товар производителей других стран. Остальная продукция - аллювиального происхождения отличается высочайшим качеством при минимальной стоимости добычи. Цена зависит уже даже не от объективной оценки, а от ваших способностей переговорщика.
В среднем справедливой цену на продукцию Catoca на нынешнем рынке и при росте содержания флуоресцентного товара можно назвать 94-100$ за карат. Следует учитывать, что покупатель обязан уплатить комиссию, которая ранее для него составляла 6,5%, а сейчас – свыше 10,5%. При этом продавец, будь то Catoca или иное предприятие, также обязан уплатить комиссию за сделку, правда она для него несоизмеримо ниже – всего 2,5%.
Забудем «благословенные» времена прошлых годов, когда цена была и 80 долларов за карат и меньше, когда фактически один человек принимал решение кому продать, а кому нет. Система ушла вместе с эпохой Эдуарда душ Сантуша. Что же родилось взамен?
Сегодня национальная алмазодобывающая корпорация Endiama и государственный алмазный трейдер Sodiam стали независимыми компаниями.
Целевой задачей Endiama является удвоение объёмов алмазодобычи и привлечение инвестиций в этот сектор экономики. В функции Sodiam вменена «коммерциализация» алмазной продукции, то есть формирование клиентской базы для продажи алмазов. Sodiam как организует прямые продажи от производителя своим клиентам, за что взимает комиссию, так и самостоятельно приобретает алмазную продукцию для последующей реализации на рынке. В этом случае цена для потребителя увеличивается, но исчезает необходимость платить комиссию.
В разделении компетенций на добычу и продажу нет ничего плохого. В конце концов DTC покупает алмазы для их последующей реализации. Проблемы начинаются в смешении несмешиваемых функций. В этом году производители алмазов Анголы получили право реализовывать до 60% продукции самостоятельно. Алмазодобытчики объективно всегда более заинтересованы в максимизации цены, нежели в стабильности своей клиентской базы. Примеров тому много, компания De Beers периода Филиппа Мелье под давлением нового акционера-гиганта Anglo American выдавила все соки из не склонных к конфликту сайтхолдеров, привыкших, что бывшая монополия в любом случае оставляет маржу своим клиентам. Сегодня российская АЛРОСА ради поддержания показателей выручки, съедая все сливки «с горы», держит запредельные цены. Это всегда плохо, потому что потом происходит не коррекция, а «нервное снижение», стимулируя ювелирные бренды к поиску заменителя дорогому бриллианту, что ещё сильнее увеличивает психологическое давление на рынок, и без того склонного к излишним эмоциям.
По этому же пути решила пойти Catoca, взвинтив цены на свою продукцию с конца прошлого года более чем на 15%.
Однако покупателем алмазной продукции является не только рынок, но и государственный Sodiam с логикой алмазного трейдера. Не сумев противостоять резкому повышению цены, Sodiam практически удвоил комиссию для покупателя, фактически остановив продажи. Финальная цена товара от производителя превысила 127 долларов за карат. Можно, конечно, купить алмазы выше рынка, огранить их месяца за три, продать в виде бриллиантов ещё месяцев за восемь, оплатить банковские проценты и невостребованный огранкой товар продать себе в убыток. Можно, но кто же это будет делать?
По сути, мы наблюдаем сегодня войну правого и левого карманов одного пиджака, владелец которого государство Ангола. В отсутствие арбитра это привело к тупику: никто не продаёт, никто не зарабатывает, все смотрят друг на друга и разводят руками.
Catoca в отсутствие продаж может не платить дивиденды акционерам, а также попытаться продать товар по максимальной цене крупнейшему из них – российской АЛРОСА.
АЛРОСА, не будучи алмазным трейдером, долгое время механически выражала готовность купить продукцию Catoca, предлагая за неё довольно высокую цену. Если Endiama решит, что это её последний шанс в конфликте с Sodiam, то она может вынудить АЛРОСА действовать в духе собственных же заявлений. Упрекнуть АЛРОСА, что она не знакома с реалиями рынка нельзя, купить товар Catoca свыше 125 долларов за карат значит убрать его в сток с перспективой реализовать с убытком. Можно, конечно, последовать примеру известного литературного героя и поднять шум: «не знаю я ни про какие комиссионные», но результат будет соответствующим.
На мой взгляд, проблема непростых взаимоотношений Sodiam и Endiama не обязательно должна быть разрешена по формуле «остаться должен кто-то один» и нет необходимости возвращаться к единой вертикали. В ангольском алмазном секторе, в отличие от таких стран юга Африки, как Ботсвана, ЮАР, Намибия, существует достаточно большой объем товара, добываемый так называемыми garimpeiros – частными старателями. И Sodiam сегодня - единственная компания, способная технологически обеспечить весь процесс подготовки и реализации подобного товара, включая сортировку, оценку, обеспечение безопасности, транзакций и транспортировку. Причём теоретически Sodiam в состоянии отработать не только сырье, добываемое garimpeiros в самой Анголе, но и в соседних странах, таких как ДРК.
Именно Sodiam в состоянии цивилизовать стихийную торговлю алмазным сырьём и обеспечить контроль, требуемый Кимберлийским процессом.
Безусловно, Endiama должна быть и будет заинтересована в повышении цены на алмазную продукцию в целях обеспечения инвестиций в добывающий сектор. Но в случае с Анголой прямой зависимости между высокой ценой за карат и инвестиционной привлекательностью нет. Скорее, даже наоборот. В отличие от Канады и России, себестоимость добычи в Анголе ниже, Ангола не стоит перед проблемой поддержания уровня добычи за счёт отработки беднотоварных месторождений, чья экономика возможна только при высоких ценах на алмазы. Анголе нужны не высокие цены, а предсказуемость правил – только в этом случае выполнение целевой задачи Endiama по удвоению объёмов алмазодобычи выглядит реалистичным.
Интерес инвестировать в алмазный сектор Анголы со стороны профессиональных участников рынка высокий именно благодаря его главному конкурентному преимуществу – экономической возможности проводить гибкое ценообразование. Вопрос не в цене, а в марже. Качественные характеристики сырья, относительно невысокая себестоимость добычи, весьма хорошие перспективы новых коммерчески значимых геологических открытий, рост регионального политического влияния – все это даёт Анголе высокие шансы стать одним из лидеров мировой алмазодобычи.
Рынок в конце концов заставит перейти к реалистичному ценообразованию. Совершенно очевидно, что уровень комиссионных и иных дополнительных выплат со сделок с алмазным сырьём не должен меняться несколько раз в год. Sodiam, выполняя функции государственного трейдера и имея сегодня приоритет в выкупе алмазов, может выступить гарантией сохранения производства в случае отраслевого кризиса, как это сделал российский Гохран с компанией АЛРОСА в 2008 году. В свою очередь для Endiama ради обеспечения инвестиций в добывающий сектор нет никакой экономической необходимости разгонять цены до небес и пытаться по этим ценам продать товар той же Sodiam.
Сложившаяся сегодня в алмазодобывающем секторе Анголы ситуация «головокружения от успехов» требует уже очевидного административного вмешательства со стороны правительства Анголы. То, что оно последует в ближайшее время, сомнений нет. Какое бы решение ни было принято, оно, на мой взгляд, объективно должно опираться на два основных положения. Первое — экономика алмазодобывающего сектора Анголы в состоянии обеспечить ценовые преимущества в сравнении с другими производителями, сохраняя высокую маржу и при более низкой стоимости товара. Второе — это позволяет гарантировать привлечение инвесторов – профессиональных участников рынка в алмазодобывающей сектор при сохранении Анголой полного контроля над ним.
Сергей Горяинов, Rough&Polished
