Возможное поглощение Anglo American plc стало в мае одной из самых обсуждаемых тем в экспертном сообществе, анализирующем сырьевые рынки. Интерес проявлен двумя горнодобывающими гигантами: BHP Group Limited и Glencore plc, рыночная капитализация которых существенно превосходит таковую потенциального объекта поглощения (BHP дороже Anglo в 7 раз, Glencore - в 1,7 раза). Причина вероятного поглощения кроется в грядущем мировом дефиците меди – ожидается, что в ближайшие годы потребление этого металла резко возрастет в связи с бурным развитием зеленой энергетики и сетевой энергетической инфраструктуры, ростом производства электромобилей, увеличением числа и мощности дата-центров. Anglo, эксплуатирующая медные рудники в Южной Америке, является одним из крупнейших мировых производителей меди, потенциал компании превышает миллион метрических тонн в год. Однако интенсификация добычи требует значительных капитальных вложений, с которыми Anglo сегодня испытывает значительные трудности. BHP и Glencore, баланс которых выглядит существенно более оптимистично, вполне способны предоставить необходимый CAPEX.
Крупнейшим в мире биржевым инвестиционным фондом, ориентированным на рынок меди, является существующий с 2010 года Global X Copper Miners ETF (COPX), под управлением которого находятся активы стоимостью более $2,35 млрд. Этот фонд контролируется крупнейшей в мире (стоимость активов под управлением превышает $8 трлн) инвестиционной компанией Vanguard Group, Inc. Следует отметить, что Vanguard входит в тройку крупнейших акционеров Anglo и BHP и в пятерку крупнейших акционеров Glencore. Учитывая влияние Vanguard и ее очевидную заинтересованность в развитии медных активов перед прогнозируемым скачкообразным рывком цен на медь в ближайшие 2-3 года, поглощение Anglo выглядит весьма вероятным.
Но если поглощение Anglo сулит в перспективе замечательный профит держателям акций медного фонда Vanguard, то на операторах алмазного рынка оно может сказаться крайне отрицательно. Действительно, BHP вышла из алмазного бизнеса, продав рудник в Канаде, еще 12 лет назад, а Vanguard и Glencore вообще никогда не имели к этой отрасли отношения. Для этих компаний De Beers, на 85% принадлежащая Anglo, в свете возможной сделки по поглощению, выглядит чужеродным телом, которое потенциальных покупателей мало интересует. Видимо поэтому появились сообщения о возможной продаже этого проблемного актива производителям предметов роскоши или суверенным фондам стран Персидского залива.
Сама De Beers находится далеко не в лучшей форме. В 2023 году EBITDA компании сократилась почти в 20 раз – с $1,417 млрд до $72 млн. Общая выручка упала на 36%, до $4,27 млрд с $6,62 млрд. Выручка от продаж алмазов сократилась до $3,6 млрд с $6 млрд годом ранее. Средняя цена на алмазы компании снизилась на 25%: с $197 до $147 за карат. А вот себестоимость на карат существенно поднялась - c $59 до $71. И хотя рентабельность пока еще держится на высоком уровне – 48%, общий негативный тренд не может не внушать опасений.
Слабые результаты De Beers вынудили Anglo пересмотреть стоимость этого актива и объявить о списании $1,6 млрд балансовой стоимости в феврале текущего года. Теперь, по мнению основного акционера, De Beers стоит $7,6 млрд. Но это вопрос спорный – есть оценки и в $4млрд. Видимо, в границах этого диапазона и пойдет торг.
Проблема, однако, заключается не столько в плачевных текущих показателях De Beers, сколько в причинах, их вызвавших, и как следствие - в весьма туманных перспективах алмазного рынка в целом. Причин много, но фундаментальный характер, на наш взгляд, имеют две: полный провал видового маркетинга бриллиантов и каннибализация рынка природных бриллиантов со стороны LGD. Остановимся на этих факторах подробнее.
Видовой маркетинг был неотъемлемым атрибутом бриллиантового рынка на протяжении всего монопольного периода существования. Принято считать, что он был своего рода добровольным налогом, который De Beers уплачивала за право монопольной регуляции рынка и, соответственно, за возможность извлечения сверхприбылей. Это во многом правильная, но слишком скромная оценка. На самом деле видовой маркетинг был исключительным механизмом, создавшим, поддерживающим и развивающим современный бриллиантовый рынок. Только с помощью этого инструмента можно было заставить огромные (и постоянно расширяющиеся!) аудитории потребителей покупать товар, абсолютно не связанный с удовлетворением витальных потребностей. С помощью видового маркетинга была создана информационная оболочка природного бриллианта, которая могла встраиваться в культурный код различных народов и поколений и, по сути, являлась подлинным товаром на этом рынке. В начале XXI века монопольная структура алмазного рынка была разрушена, причем безо всяких экономических обоснований, исключительно в угоду тактических интересов весьма недалеких игроков на тогдашней политический арене. Это было фатальной ошибкой, плоды которой мы пожинаем четверть века спустя. Отказ от монополии убил видовой маркетинг, а все попытки его возродить в новой конкурентной среде оказались несостоятельны. Констатировать этот факт вынуждены не только сторонние наблюдатели, но и руководство Anglo – списание балансовой стоимости De Beers пришлось в основном на гудвилл, что в данном конкретном случае можно интерпретировать именно как признание тупика в развитии видового маркетинга, неспособности модернизировать образ бриллианта в соответствии с новыми вызовами.
Рынок природных бриллиантов, лишенный видового маркетинга - своей несущей конструкции, не мог не стать жертвой «каннибалов» в лице LGD. Все надежды на разделение рынков, утверждения о том, что синтетические бриллианты годятся только для дешевой бижутерии, ожидаемо провалились. LGD уже «отгрызли» по разным оценкам от 10% до 20% бриллиантового рынка и не похоже, что процесс остановился. Да, цена на синтетику падает, но за счет развития технологий снижается и себестоимость, и маржа остается достаточно привлекательной. Следует заметить, что технологии непрерывно развиваются и в направлении затруднения идентификации синтетики. Одним из немногих, если не единственным фактором, пока замедляющим триумфальную экспансию LGD, является отсутствие координации между ведущими производителями синтетики и как следствие распыление усилий в маркетинге и контрмаркетинге. Международная ассоциация выращенных алмазов и бриллиантов (International Grown Diamond Association, IGDA), созданная в 2016 году, надежд не оправдала и фактически прекратила свое существование – официальный сайт последний раз обновлялся в марте 2023 года. Существует даже конспирологическая версия о том, что фиаско IGDA немало поспособствовала ее президент Джоанна Парк-Тонкс (Joanna Park-Tonks), сотрудник De Beers в прошлом. Но даже в отсутствии координации производителей алмазной ювелирной синтетики их позиции в конкурентной борьбе выглядят впечатляющими, особенно на фоне провалов Совета по природным алмазам (Natural Diamond Council, NDC), финансируемого De Beers.
Оба приведенных фундаментальных фактора усугубляются имеющим политическую природу и крайне негативным для алмазного рынка решением о сегрегации российских алмазов и бриллиантов, к которому De Beers присоединилась. Объявление более трети мировой добычи алмазов «кровавой» и «неэтичной», несомненно, подрывает и так неустойчивое доверие потребителей к натуральным бриллиантам, а неизбежный дисконт, которым сопровождается торговля «нелегитимными» российскими алмазами, в конечном счете способствует снижению интегральных алмазных индексов, что отрицательно сказывается на балансе De Beers.
В таких условиях De Beers явно выглядит бесперспективным активом в глазах потенциальных покупателей Anglo, активом, который нужно спихнуть куда-нибудь подальше от привлекательных медных проектов. Невеселая перспектива для наследия Родса и Оппенгеймеров, да и для рынка природных алмазов в целом. Жаль, что «Сopper is forever!» звучит совсем не так романтично, как «Diamonds are forever!».
Сергей Горяинов для Rough&Polished
