С конца 2008 года в ходе последовательной реализации двух программ т. н. «количественного смягчения» (quantitative easing – QE-1, QE-2) ФРС США «впрыснула» в экономику более 2,3 триллиона долларов. В результате к лету 2010 года индексы фондовых рынков и цены на сырьевые товары (за исключением золота и серебра) вышли на докризисный уровень, а по ряду активов незначительно превысили его. Таким образом, попытка залить кризис ликвидностью не слишком удалась: цены на активы лишь вернулись к прежним значениям, но денег-то стало гораздо больше. Доставшиеся практически даром деньги инвесторы предпочли обратить в сбережения, направить на погашение долгов и маниакально вкладывать в золото, раздувая и без того чудовищный спекулятивный пузырь. Доверие к реальному сектору экономики оставалось чрезвычайно низким, потребление тоже практически не росло – и это при минимальных (фактически – даже отрицательных) кредитных ставках.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что ФРС отказалась от QE-3, этот механизм очевидно продемонстрировал свою неэффективность. Реакция инвестора на закрытие источника даровых денег также была вполне предсказуема – он побежал с рынка со скоростью спринтера, на этот раз даже золото не устояло. Устоял и укрепился только сам доллар – на фоне рецессии американской экономики, фактического провала политики «количественного смягчения» и громкого хора всевозможных алармистов, уже не одно десятилетие предрекающих гибель этой единственной мировой резервной валюты.
Вера инвестора в доллар отнюдь не иррациональна и не является актом отчаяния, она продиктована достаточно простыми и вполне логичными соображениями, которые, однако, не принято обсуждать в респектабельном бизнес-сообществе, не рискуя быть обвиненным в грехе конспирологии. Но поскольку в очередной раз слухи о кончине «ничем не обеспеченного» доллара были решительно опровергнуты рынком, на упомянутых соображениях стоит остановиться подробнее.
Никто не станет отрицать очевидного факта, что в основе реального производства лежат сырьевые товары – углеводороды, медь, железо, алюминий, никель, цинк и т.д., все то, что на биржевом сленге именуется commodities. Мировые цены на commodities номинируются в долларах США – это приз подлинного победителя во Второй мировой войне. Именно это обстоятельство делает доллар настоящей резервной валютой – без доллара биржевая торговля сырьем просто невозможна. В свою очередь, номинация мировых цен на commodities в долларах делает эту валюту бесконечно устойчивой, поскольку ее обеспечением являются не ВВП США и какие-либо американские активы, а все сырье, добываемое на планете. Эта посылка приводит к следующим простым выводам, на которых, на самом деле, и основывается вера в доллар:
- ФРС может «печатать» сколько угодно долларов, они всегда обеспечены;
- размер госдолга США, номинированный, естественно, в долларах, может увеличиваться до бесконечности;
- биржевая торговля commodities за доллары США будет продолжаться до тех пор, пока американская военная машина способна подавлять любые посягательства на этот порядок.
Разумеется, «печать» долларов не является самоцелью – периодическая накачка экономики ликвидностью служит вынужденным средством для устранения проблем неплатежей, «плохих» кредитов, чрезмерных долгов, т. е. фактически средством уменьшения энтропии, неизбежно накапливающейся в результате деятельности мирового хозяйственного механизма. Но задача регулятора по выводу экономики из кризиса не будет окончательно решена, пока «впрыснутая» ликвидность не увеличит потребление и не будет инвестирована в реальный сектор – без этого невозможен рост.
Итак, на нынешнем этапе перед регулятором стоит парадоксальная задача: ликвидность, появившуюся в результате QE-1 и QE-2 необходимо «перелить» в реальный сектор, или, что то же самое, заставить инвесторов вкладываться в «голубые фишки» и commodities, при том, что какие-либо объективные предпосылки для таких инвестиций отсутствуют, поскольку даже даровые деньги практически не стимулировали потребление. А между тем суммарный объем накачки таков, что биржевые индексы должны подняться на 15% – 20% от докризисных уровней, а цена Brent достичь уровня $150 - $170 за баррель. Отказ от QE-3 не оставляет сомнений в выборе способа, с помощью которого будет решаться сформулированная задача. Это война.
Для того, чтобы радикально поднять цены на commodities, а вслед за ними – капитализацию добывающих компаний, за которыми потянутся и все остальные, необходимо быстро и значительно ограничить предложение сырьевых товаров на рынке. Это можно сделать, развязав несколько масштабных вооруженных конфликтов в Африке, внешне оформленных как «цветные революции» и гражданские войны. Собственно говоря, этот процесс уже развернулся в Северной Африке и в ближайшее время должен распространиться южнее. Вслед за Ливией, Алжиром, Суданом, Тунисом, Египтом, настанет черед Анголы, Нигерии, ДРК, Зимбабве.
Вряд ли кто-нибудь сегодня сомневается в подлинном авторстве пресловутой «арабской весны», как и в том, что возможности US AFRICOM и US CYBERCOM исчерпываются этой своеобразной разминкой. Разрушение добывающей промышленности в Западной и Центральной Африке гарантированно обеспечит требуемый взлет цен на углеводороды и металлы, а заодно обнулит китайские инвестиции в этот регион. Все необходимые условия для «революционных выступлений угнетенных трудящихся» здесь имеются в избытке: многовековая межплеменная рознь, вожди, сидящие в президентских креслах по нескольку десятилетий, высочайший уровень коррупции и уголовной преступности, огромное количество оружия у населения, агрессивная, многочисленная, в массе неимущая, радикально настроенная молодежь.
Падение фондового рынка, спровоцированное отказом регулятора от QE-3 и дополнительно подогреваемое проблемами Евросоюза (греческий дефолт), а также заметным торможением китайской экономики (на сентябрь 2011 года более 50 китайских компаний отказались от ранее декларированного IPO) не может не отразиться на состоянии алмазного рынка. Можно дискутировать: упадет ли он до уровня конца 2008 года, просядет ли еще ниже или удержится чуть выше – не в этом суть. Важно то, что восстановление, как и в 2009 году, будет связано с существенным ограничением предложения сырья. Только на сей раз не волею ведущих алмазодобывающих компаний, а в результате политического кризиса по ливийскому сценарию, «неожиданно» наступившего в Анголе, Конго, Зимбабве, а возможно также в Танзании и ЮАР.
В этой связи хотелось бы отметить крайне своевременный выход Leviev Group из проекта Catoca, а также недавнее заявление лидера молодежного крыла правящего в ЮАР Африканского национального конгресса, призывающего свергнуть правительство Ботсваны, национализировать горнодобывающие предприятия и развязать террор против белого населения. История прихода АНК к власти в ЮАР достаточно хорошо известна и кем на самом деле управляются эти «борцы с апартеидом» сомнений не вызывает. В 2012 году должны состояться выборы партийного руководства АНК, и не исключено, что засидевшегося Джейкобу Зуму сместят молодые радикалы. В этом случае угроза для алмазодобывающей промышленности Ботсваны, самого крупного на планете производителя алмазов, станет многолетним драйвером роста цен на алмазное сырье.
По счастливому для ведущих алмазодобытчиков стечению обстоятельств, в число наиболее вероятных целей для US AFRICOM и US CYBERCOM входят Ангола, ДРК и Зимбабве – как наиболее серьезные плацдармы китайской экспансии в Африке. Конечно, развязывание масштабного вооруженного конфликта в этих странах потенциально угрожает увеличением теневого алмазного трафика, но, учитывая возможности организатора, остается надеяться, что он справится с этим негативным явлением гораздо успешнее, чем инфантильный Кимберлийский процесс.
Вдохновленные «арабской весной» гордые племена Западной и Центральной Африки, а также революционная молодежь АНК должны как можно скорее устремиться к идеалам свободы и демократии, вытесняя Exxon Mobil на холодный арктический шельф и подгоняя назойливых китайцев в направлении Восточной Сибири. Таково единственно возможное антикризисное решение, оставляющее за долларом США роль мировой резервной валюты.
Сергей Горяинов, Rough&Polished
