Какова вероятность для американского потребителя купить сегодня ювелирное украшение с бриллиантом, который изготовлен из алмаза, добытого, например, в СССР в 1974 году? Или в Анголе в 1993 году? Или в Кот-д’Ивуаре в 1995 году? По оценке Хаима Эвен-Зохара в "домашнем руднике" у населения США находится бриллиантов на сумму около $0,5 трлн. Каждый год часть этого огромного стока различными путями попадает во вторичное обращение. Какая конкретно часть - сказать сложно, продавцы не склонны афишировать тот факт, что в их товаре встречаются бриллианты уже бывшие в употреблении. Но по разным оценкам, вернувшиеся в обращение бриллианты занимают от 5% до 20% объема годовых продаж, и в любом случае вероятность приобрести продукт "не первой свежести" существенно выше нуля.
Итак, гражданину США, для которого, разумеется, права человека являются высшим приоритетом, достался бриллиант, ограненный из алмаза, добытого на руднике "Удачный" в 1974 году. Вот ведь незадача... Именно в этом году Конгрессом США был принята поправка Джексона-Вэника, ограничивающая торговлю со странами, в которых нарушаются права человека. Да, плохо было с правами человека в СССР, и этот кристалл, образно говоря, омыт горькими слезами иудея, которому КГБ перекрыл любую возможность эмиграции в Израиль. Про ангольские и ивуарийские кристаллы тех лет нечего и говорить - они просто выкупаны в крови населения этих стран. Ну и как быть с осознанием того, что у вас на пальце (или в ушах, или где-нибудь еще) может оказаться слишком много крови и слез?
Ах да, эти алмазы юридически не могут считаться "конфликтными", "грязными", "кровавыми" и т.п., потому что в те годы не было Кимберлийского процесса, и таких терминов не существовало. А закон, как известно, обратной силы не имеет. Закон - да. А мораль? Есть ли с позиции морали разница - в каком году, в 1993 или 2003 были убиты люди за данный алмаз?
Ну что же, поговорим о морали, к чему нас так страстно призвал Мартин Рапапорт в публикации "Моральная чистота и алмазная отрасль" ("Moral Clarity and the Diamond Industry"). Основная мысль этого несколько эксцентричного эссе вполне прозрачна - понятие "конфликтные алмазы" должно быть существенно расширено в "моральном" или, если угодно, в "этическом" направлении, очевидно, до границ, заданных Законом о конфликтных минералах (Conflict Minerals Law), а также рекомендациями Jewelers of America и Responsible Jewelry Council. Хотя в статье обсуждаются алмазы с месторождения Маранге, автор весьма недвусмысленно формулирует общий принцип: "Покупка или продажа в Соединенных Штатах алмазов и бриллиантов с рудника Маранге и/или других алмазов, связанных с нарушением прав человека, представляют серьезную и непосредственную угрозу для американского рынка бриллиантов, а также для компаний и брендов, продающих бриллианты".*
Отличный принцип. Особенно если учесть, что большая часть бриллиантового стока, которым владеет население США, сформирована в XX веке за счет добычи алмазов в ЮАР, где, как известно, царил режим апартеида, в СССР - "империи зла", и в африканских странах, десятилетиями погруженных в гражданские войны. Просто удивительно, как владельцы такого кошмара могут спокойно спать, прочитав "Моральная чистота и алмазная отрасль".
Но, похоже, что в представлении Мартина Рапапорта мораль - это нечто, имеющее четкие временные границы. Бриллианты, изготовленные из алмазов, поставляемых на рынок ангольскими боевиками в середине 1990-х годов могут свободно обращаться, бриллианты, изготовленные из алмазов, добытых в Маранге в 2013 году - нет. Такой "моральный срок давности" - наиболее значительное открытие в этике со времен Спинозы и Канта. И следует отдать Мартину Рапапорту должное, он блестяще применяет его на практике.
Не далее как шесть лет тому назад, в статье «Этические кошмары: Global Witness побуждает неправительственные организации к кампании против кустарных старателей» ("Ethical Nightmares: Global Witness Leads NGOs on Campaign Against Artisanal Diggers") Рапапорт подверг критике Global Witness как раз за попытку расширить толкование понятия "конфликтные алмазы", связав его с нарушением прав человека, в частности с использованием детского труда. Более того, Рапапорт совершенно справедливо указал на бессмысленность применения западных этических стандартов в Африке: "Но что такое “хорошо” и “плохо” в контексте Западной Африки? Можно ли применять западные стандарты в Африке? Рассмотрим что-нибудь простое, вроде детского труда. Если средняя продолжительность жизни мужчины в Сьерра-Леоне 38 лет, какой реальный возраст 15-летнего? Если нет школы, нет пищи, что 15-летнему делать? Умереть с голоду самому и дать умереть с голоду семье или работать?"
В чем правда, брат? Когда же Мартин Рапапорт был ближе к истине - шесть лет назад или сегодня? Когда писал "Этические кошмары..." или когда "Моральную чистоту..."? На наш взгляд он был прав в обоих случаях. Увы, нельзя исключить, что это утверждение может необратимо повредить рассудок какого-нибудь знатока аристотелевой логики, и все же мы вынуждены на нем настаивать. В России людям поколения Мартина Рапапорта хорошо знаком эвфемизм "колебаться вместе с линией партии", т.е. чутко следовать трендам, задаваемым политическим модератором. Такое этическое credo являлось залогом карьерного успеха, и в этом смысле его обладатель был неизбежно прав, время от времени меняя собственные взгляды на диаметрально противоположные.
Рапапорт был абсолютно прав шесть лет назад, указывая на бессмысленность применения западных стандартов в области прав человека к Африке - ни в одной африканской стране их невозможно обеспечить, такова реальность. И Рапапорт абсолютно прав, что сейчас настало время такие требования выдвинуть. Африка быстро погружается в зону политической турбулентности. Мы прогнозировали этот процесс несколько лет назад и сегодня достаточно посмотреть любой выпуск новостей, чтобы убедиться, что прогноз оправдался. Это спланированный и управляемый процесс, который является элементом механизма выхода из глобального экономического кризиса. Необходимым условием работы такого механизма является блокада (и/или угроза такой блокады) поставок сырья из конфликтных африканских стран, предварительный список которых содержится в Conflict Minerals Law, и скорее всего, будет расширен. Угроза ограничения поставок - необходимый драйвер цен на сырье, рост которых, в свою очередь нужен для стерилизации ликвидности, впрыснутой в экономику ФРС и ЕЦБ в рамках программ "количественного смягчения".
Именно поэтому ключевым результатом экскурсов Мартина Рапапорта в этическую проблематику является вопрос цены: "Очевидная необходимость разделения хороших и плохих алмазов и бриллиантов также является возможностью создать дифференцированную категорию алмазного продукта с уникальными торговыми предложениями. Мы можем добавить стоимость законным алмазам и бриллиантам как товарному виду за счет сертификации этического источника, что подчеркнет их ценность и будет способствовать их продвижению на рынке. Алмаз или бриллиант с подтвержденной документами законной цепочкой поставки стоит больше, чем алмаз или бриллиант из неизвестного источника. Мы должны продвигать это на рынок".
Блестящий тезис. Мораль, оказывается, имеет не только временные границы, но и цену. Впрочем, это не новость. Как известно, продажа индульгенций в свое время была серьезным источником дохода католической церкви. И стремление конвертировать «права человека» во вполне осязаемую прибыль является просто результатом правильного понимания Мартином Рапапортом политического тренда. Живость мышления Рапапорта, его пионерские новации в бриллиантовом бизнесе известны всем участником отрасли, он часто демонстрирует способность опережать время. В отличие от «Ицхакофф и его банды из Всемирного алмазного совета». Но ничего страшного, уверенность, что WDC разделит точку зрения Мартина Рапапорта крепнет с каждым днем – по мере того, как все больше африканских государств втягивается в конфликты в Западной и Центральной Африке.
И с позиций логики и с позиций этики идею о привязке прав человека в Африке к "конфликтным минералам" вообще, а к алмазам в частности, оспаривать можно бесконечно. Но какой в этом смысл? Вопрос, судя по всему, решен, и US AFRICOM создан отнюдь не для участия в такого рода дискуссиях. Да и, в конце концов, "права человека" относительно недавнее изобретение, но существуют проверенные временем моральные константы, сформулированные известными гуманистами на заре становления алмазного рынка:
"На любой ваш вопрос мы имеем ответ,
У нас есть пулемет, а у вас его нет".
Хилэр Беллок, «Современный путешественник», 1898 г.
Сергей Горяинов, Rough&Polished
*Жирный шрифт С. Горяинова
