(arctictoday.com) – Первые в истории запрет на промысел краба-стригуна в Беринговом море на Аляске был беспрецедентным и стал шоком для рыбной промышленности штата и зависимых от нее сообществ.
К сожалению для этой отрасли и этих сообществ, такие условия, вероятно, станут обычным явлением в будущем, по словам нескольких ученых, которые выступили с докладами на Симпозиуме морских наук Аляски, состоявшемся в конце января.
Условия, вызвавшие падение популяции, вероятно, были более теплые воды, чем любые другие экстремальные условия в доиндустриальный период, но теперь колебания в температуре воды можно ожидать примерно один раз в семь лет, сказал Майк Литзоу (Mike Litzow), ученый из Национального агентства по исследованию океанов и атмосферы Кадьяка. По его словам, к 2040-м годам такие условия будут возникать раз в три года.
По словам Литзоу, в катастрофе виновата «бореализация», постигшей краба-стригуна, который является арктическим видом. Этот термин относится к экосистеме, которая становится бореальной, с группами организмов, называемых учеными «таксонами», которые до недавнего времени обитали к югу от Арктики.
«Если мы рассматриваем арктические виды, обитающие на южной окраине своего ареала, которая подвергается действительно быстрому потеплению, это неизбежно приведет нас к концепции бореализации», — сказал Литзоу, директор лаборатории рыболовства и программы оценки моллюсков Национального управления океанических и атмосферных исследований Кадьяка.
«По мере того, как нагреваются условия, в которых существуют арктические экосистемы, эти системы становятся склонными к изменению состояния, когда арктические таксоны, например краб-стригун, заменяются субарктическими таксонами, которые лучше переносят свободные ото льда воды и теплые условия».
По его словам, крабы-стригуны зависят от зимнего морского льда и холода, создающегося даже после сезонного таяния. Хотя они широко рассредоточены по Беринговому морю, наиболее привлекательным местом для коммерческого промысла — местом, где крабы достаточно велики, чтобы представлять коммерческую ценность, — является юго-восточная часть Берингова моря.
Но последовательные годы чрезвычайной жары в Беринговом море, условия, которые препятствовали формированию большого количества льда даже зимой, удерживали температуру воды выше порога в 2° С, что идеально для краба-стригуна, и сделали этот район пригодным для жизни в том числе для донных видов рыб, которые могут охотиться на молодых крабов, сказал Литзоу.
По его словам, хотя руководители рыбных хозяйств находятся в процессе разработки подробного плана по восстановлению запасов, чтобы помочь рыболовам, переработчикам и сообществам в краткосрочной перспективе, в долгосрочной перспективе подходящая среда обитания для краба-стригуна будет отодвигаться дальше на север.
Литзоу отмечает, что такая ситуация указывает на необходимость изменить управление промыслом краба-стригуна и других видов промысла. «Нам действительно нужно начать оценивать наши риски не столько на основе нашего жизненного опыта, сколько с точки зрения будущих тенденций», — сказал он.
Бореализация происходит вокруг Северного Ледовитого океана и граничащих с ним морей в результате изменения климата.
В Беринговом и Чукотском морях Аляски это означает, что подходящая среда обитания для арктических видов, таких как краб-стригун и жирная сайка, сокращается, а низкоширотные виды, такие как тихоокеанская треска и минтай, все чаще встречаются в более высоких широтах, как подробно описано в исследовании Университета Аляски в Фэрбенксе. Бореализация происходит и на суше: древесные растения растут дальше на север и популяции животных перемещаются туда же.
Для краба-стригуна Берингова моря, численность которого в 2021 году сократилась до самой низкой отметки взрослых особей за 50 лет, сокращение произошло в несколько этапов.
Низкая популяция в 2021 году последовала за рекордно высокой в 2018 году. Резкое ухудшение состояния океана вынудило этих крабов сократить ареал, сказал Гордон Крузе (Gordon Kruze), почетный профессор Колледжа рыболовства и наук об океане Университета Аляски в Фэрбенксе. Более высокие температуры в сочетании с гораздо большей плотностью популяции увеличили метаболизм крабов настолько, что потребность в калориях в некоторых случаях увеличилась в четыре раза, что «привело к массовому голоданию», — сказал Крузе.
Одновременное сокращение камчатского краба в районе Бристольского залива также имело разрушительные экономические последствия, но не является беспрецедентным. Второй год подряд не разрешается собирать улов этого культового вида Аляски. Это не первый такой запрет; улов также запрещался два года подряд в середине 1990-х годов.
По словам Скотта Гудмана (Scott Goodman), генерального директора Фонда исследований рыболовства в Беринговом море, убытки, связанные с запретом на вылов краба-стригуна и камчатского краба, представляют собой не только почти 300 млн долларов в виде упущенных прямых платежей, которые подсчитало государство. Убытки, вероятно, составят не менее 1 млрд долларов, если учесть все мультипликаторы, «которые действительно рисуют мрачную картину для отрасли, и на самом деле любые стратегии, чтобы пройти и найти способы помочь здесь, сложны», — сказал Гудман на симпозиуме.
«Реальность на Аляске такова, что основные заводы по переработке крабов закрываются, — сказал он. — Реальность на уровне сообщества такова, что последствия чрезвычайно велики. Целые флоты остановлены».
Однако один текущий проект дает надежду на то, что вмешательство человека может восстановить популяцию в будущем.
Крис Лонг (Chris Long), ученый, работающий в лаборатории Научного центра рыболовства Национального управления океанических и атмосферных исследований в Кадьяке, в течение нескольких лет экспериментировал с проектами, которые могли бы показать, как увеличить естественные запасы крабов с помощью личинок, выращенных в заводских условиях. Большая часть его работы сосредоточена на камчатском крабе в Кадьяке, регионе Кадьяка, где некогда процветающий промысел камчатского краба потерпел крах в 1980-х годах и так не восстановился.
В экспериментах до сих пор очень немногие личинки выживали после распространения в воде, в лучшем случае около 2%, сказал он в своем выступлении на симпозиуме. Однако эта выживаемость не сильно отличается от того, что происходит в дикой природе, где личинки крабов являются соблазнительной и идеальной пищей для более крупной рыбы.
По словам Лонга, закон, принятый на прошлой сессии, может помочь сделать промысел крабов с помощью марикультуры реальностью. Законопроект № 41 Палаты представителей расширил полномочия некоммерческих инкубаториев, добавив различные виды моллюсков к набору видов, которые этим организациям будет разрешено выращивать, и создал правовую основу, регулирующую выращивание этих моллюсков.
По словам Лонга, если процесс сработает, проекты по улучшению популяции крабов, скорее всего, получат финансирование от отрасли благодаря новому законодательству.
Будет ли повышение популяции крабов успешным, пока остается без ответа. По словам Лонга, будущий успех может зависеть от конкретных местных условий. «В одном месте улучшение популяции может сработать. Но в другом месте вы выбрасываете в океан кучу дорогого корма для рыб», — сказал он.
К сожалению для этой отрасли и этих сообществ, такие условия, вероятно, станут обычным явлением в будущем, по словам нескольких ученых, которые выступили с докладами на Симпозиуме морских наук Аляски, состоявшемся в конце января.
Условия, вызвавшие падение популяции, вероятно, были более теплые воды, чем любые другие экстремальные условия в доиндустриальный период, но теперь колебания в температуре воды можно ожидать примерно один раз в семь лет, сказал Майк Литзоу (Mike Litzow), ученый из Национального агентства по исследованию океанов и атмосферы Кадьяка. По его словам, к 2040-м годам такие условия будут возникать раз в три года.
По словам Литзоу, в катастрофе виновата «бореализация», постигшей краба-стригуна, который является арктическим видом. Этот термин относится к экосистеме, которая становится бореальной, с группами организмов, называемых учеными «таксонами», которые до недавнего времени обитали к югу от Арктики.
«Если мы рассматриваем арктические виды, обитающие на южной окраине своего ареала, которая подвергается действительно быстрому потеплению, это неизбежно приведет нас к концепции бореализации», — сказал Литзоу, директор лаборатории рыболовства и программы оценки моллюсков Национального управления океанических и атмосферных исследований Кадьяка.
«По мере того, как нагреваются условия, в которых существуют арктические экосистемы, эти системы становятся склонными к изменению состояния, когда арктические таксоны, например краб-стригун, заменяются субарктическими таксонами, которые лучше переносят свободные ото льда воды и теплые условия».
По его словам, крабы-стригуны зависят от зимнего морского льда и холода, создающегося даже после сезонного таяния. Хотя они широко рассредоточены по Беринговому морю, наиболее привлекательным местом для коммерческого промысла — местом, где крабы достаточно велики, чтобы представлять коммерческую ценность, — является юго-восточная часть Берингова моря.
Но последовательные годы чрезвычайной жары в Беринговом море, условия, которые препятствовали формированию большого количества льда даже зимой, удерживали температуру воды выше порога в 2° С, что идеально для краба-стригуна, и сделали этот район пригодным для жизни в том числе для донных видов рыб, которые могут охотиться на молодых крабов, сказал Литзоу.
По его словам, хотя руководители рыбных хозяйств находятся в процессе разработки подробного плана по восстановлению запасов, чтобы помочь рыболовам, переработчикам и сообществам в краткосрочной перспективе, в долгосрочной перспективе подходящая среда обитания для краба-стригуна будет отодвигаться дальше на север.
Литзоу отмечает, что такая ситуация указывает на необходимость изменить управление промыслом краба-стригуна и других видов промысла. «Нам действительно нужно начать оценивать наши риски не столько на основе нашего жизненного опыта, сколько с точки зрения будущих тенденций», — сказал он.
Бореализация происходит вокруг Северного Ледовитого океана и граничащих с ним морей в результате изменения климата.
В Беринговом и Чукотском морях Аляски это означает, что подходящая среда обитания для арктических видов, таких как краб-стригун и жирная сайка, сокращается, а низкоширотные виды, такие как тихоокеанская треска и минтай, все чаще встречаются в более высоких широтах, как подробно описано в исследовании Университета Аляски в Фэрбенксе. Бореализация происходит и на суше: древесные растения растут дальше на север и популяции животных перемещаются туда же.
Для краба-стригуна Берингова моря, численность которого в 2021 году сократилась до самой низкой отметки взрослых особей за 50 лет, сокращение произошло в несколько этапов.
Низкая популяция в 2021 году последовала за рекордно высокой в 2018 году. Резкое ухудшение состояния океана вынудило этих крабов сократить ареал, сказал Гордон Крузе (Gordon Kruze), почетный профессор Колледжа рыболовства и наук об океане Университета Аляски в Фэрбенксе. Более высокие температуры в сочетании с гораздо большей плотностью популяции увеличили метаболизм крабов настолько, что потребность в калориях в некоторых случаях увеличилась в четыре раза, что «привело к массовому голоданию», — сказал Крузе.
Одновременное сокращение камчатского краба в районе Бристольского залива также имело разрушительные экономические последствия, но не является беспрецедентным. Второй год подряд не разрешается собирать улов этого культового вида Аляски. Это не первый такой запрет; улов также запрещался два года подряд в середине 1990-х годов.
По словам Скотта Гудмана (Scott Goodman), генерального директора Фонда исследований рыболовства в Беринговом море, убытки, связанные с запретом на вылов краба-стригуна и камчатского краба, представляют собой не только почти 300 млн долларов в виде упущенных прямых платежей, которые подсчитало государство. Убытки, вероятно, составят не менее 1 млрд долларов, если учесть все мультипликаторы, «которые действительно рисуют мрачную картину для отрасли, и на самом деле любые стратегии, чтобы пройти и найти способы помочь здесь, сложны», — сказал Гудман на симпозиуме.
«Реальность на Аляске такова, что основные заводы по переработке крабов закрываются, — сказал он. — Реальность на уровне сообщества такова, что последствия чрезвычайно велики. Целые флоты остановлены».
Однако один текущий проект дает надежду на то, что вмешательство человека может восстановить популяцию в будущем.
Крис Лонг (Chris Long), ученый, работающий в лаборатории Научного центра рыболовства Национального управления океанических и атмосферных исследований в Кадьяке, в течение нескольких лет экспериментировал с проектами, которые могли бы показать, как увеличить естественные запасы крабов с помощью личинок, выращенных в заводских условиях. Большая часть его работы сосредоточена на камчатском крабе в Кадьяке, регионе Кадьяка, где некогда процветающий промысел камчатского краба потерпел крах в 1980-х годах и так не восстановился.
В экспериментах до сих пор очень немногие личинки выживали после распространения в воде, в лучшем случае около 2%, сказал он в своем выступлении на симпозиуме. Однако эта выживаемость не сильно отличается от того, что происходит в дикой природе, где личинки крабов являются соблазнительной и идеальной пищей для более крупной рыбы.
По словам Лонга, закон, принятый на прошлой сессии, может помочь сделать промысел крабов с помощью марикультуры реальностью. Законопроект № 41 Палаты представителей расширил полномочия некоммерческих инкубаториев, добавив различные виды моллюсков к набору видов, которые этим организациям будет разрешено выращивать, и создал правовую основу, регулирующую выращивание этих моллюсков.
По словам Лонга, если процесс сработает, проекты по улучшению популяции крабов, скорее всего, получат финансирование от отрасли благодаря новому законодательству.
Будет ли повышение популяции крабов успешным, пока остается без ответа. По словам Лонга, будущий успех может зависеть от конкретных местных условий. «В одном месте улучшение популяции может сработать. Но в другом месте вы выбрасываете в океан кучу дорогого корма для рыб», — сказал он.
